Я дернулся. Жуткая картинка — разиллюзионное слетело, и дети с интересом наблюдают за нашими манипуляциями — пронеслась в голове, как молния. Белла еле слышно засмеялась и прошептала мне на ухо:

— Не нервничай. У них камушек упал, ищут под сиденьем.

От нее сладко, цветочно пахло коньяком. Я опять начал ее гладить, Белла перехватила мою руку и стала сама ею двигать. Она дышала так шумно, что я все время боялся, что дети услышат. Потом она вдруг охнула, сильно сжала бедра и извернулась на сиденье, скрещивая колени и утыкаясь лицом мне в плечо. Ноги у нее вздрагивали, она не переставая шепотом ругалась, я свободной рукой зажимал ей рот. А сам был готов шипеть от боли — идиотка, она же мне сейчас пальцы вывихнет!

Наконец Красотка перевела дыхание, разжала колени, отпуская мою руку на свободу, и прошептала мне в ухо:

— Сейчас бы покурить.

Она отодвинулась и, судя по шороху ткани, принялась оправлять юбку. Какое целомудрие, прямо-таки пай-девочка. Что, получила свое и решила меня вот так бросить? Чертова эгоистка!

Я принялся левой рукой расстегивать брюки, а правой надавил Красотке на затылок, пригибая ее вниз. Она замотала головой, пытаясь вывернуться, и сдавленно захихикала, но потом все же сдалась, наклонилась и лизнула член.

Я выставил в сторону левый локоть, чтобы Артур ненароком не придвинулся, а правой рукой придерживал Красотку. Вот будет обидно, если именно сейчас произойдет осечка, когда в кои-то веки есть шанс; тут главное не думать, вообще не думать ни о чем…

Разумеется, именно в этот момент Гарри спросил:

— А у нас есть вода или сок?

Нашел время! Конечно, они же наелись пирожков, теперь пить хотят. Артур дернулся было, но еще не хватало, чтобы он бросил руль этой своей колымаги. Я прохрипел:

— Я сам. Сейчас…

Наколдовывать стаканы, передавать их детям наощупь, а потом так же вслепую наливать туда воду, и все это левой рукой, перегнувшись через сиденье, — отличное развлечение, особенно когда сидишь с расстегнутыми брюками, а разиллюзионное может слететь в любую минуту.

Пока я был занят, Красотка удобно устроила голову у меня на коленях и, кажется, собралась заснуть. Ну уж нет! Я дергал ее за плечо, пока она не вернулась к прерванному занятию. Сначала без энтузиазма, но потом вошла во вкус и работала ртом все быстрее, а я отодвигался подальше от Артура, чтобы он не заметил нашей возни. Ну, может, и заметил, потому что вдруг прибавил громкость приемника. Плевать, я еще о чувствах Уизли не заботился, тем более в такой момент. Еще немножко, чуть-чуть, вот-вот уже… Да, да, мать твою!

«Наша любовь парит в небеса-ах!» — надрывалась какая-то неизвестная певичка по радио.

Не успел я отдышаться, как Белла уже уселась прямо и заявила:

— Мне тоже воды.

Я им тут официант, что ли?

***

Лететь оставалось еще несколько часов. Солнце теперь было слева от нас, а справа, на востоке, небо стремительно темнело. Белла спала, положив голову мне на плечо, Уизли упорно молчал, я тоже. Хмель выветрился, и теперь во мне проснулись правила приличия. Артур наверняка все понял, неловко вышло. Ладно, он большой мальчик, переживет как-нибудь…