Чуиме молча пошел с полицейским. Улыбка все еще держалась на его лице.

— На моей плантации нужны парни с такими прическами! — весело крикнул Мбулу ему вслед.

Деньги шли в руки. Настроение у вождя было отличное. Он встал из-за стола.

— А ты зачем? — спросил он, ощупывая хитрым взглядом Бонгу. — Тоже жалуешься?

— Нет, пришел просить…

— Просить? — Мбулу с затаенным интересом оглядывал Бонгу, — Когда трудно, все ко мне.

— Десять фунтов муки надо, — сказал Бонга, не выказывая почтения. Он презирал этого человека.

— Праздник устраиваешь? — Мбулу хитро прищурился. — Пять фунтов хватит.

Взгляд Мбулы вселил в Бонгу тревогу: «Узнал, радуется, уже сказал Мулура».

Они пошли к складу — висевшей на столбах большой корзине, обмазанной глиной для защиты от крыс и термитов.

— Эй, Мулура! Дай вот пять фунтов муки! — крикнул Мбулу.

Мулура, тащивший на веревке козу, метнул любопытный взгляд на Бонгу, потом заговорщически взглянул на Мбулу.

— Хорошо, соба. Сделаю, соба.

Рафаэль почувствовал, что эти двое знают о ночных гостях.

Мбулу написал расписку и подал ее Бонге.

— Припечатай в уголке палец. Помажь его чернилами.

Бонга неторопливо взял бумагу, медленно прочитал.

«Взял у Мишеля Мбулу десять фунтов маниоковой муки. Благодарю. Через шесть месяцев отдам двадцать. Рафаэль Бонга».

— Плохо ты стал видеть Мбулу, надо пять, а ты десять написал.

Глаза вождя без всякого смущения ощупывали лицо Бонги.