Он выбежал во двор, перелез через ограду и пошёл вдоль неё, отыскивая знак. Камни стен были залеплены жидкой грязью, и Андре в одном, только ему известном месте голой ладонью начал счищать быстро замерзающую снежную корку.

Вот она, плита с еле заметным, стёршимся от времени маленьким крестиком, нанесённым осколком кирпича. Он стал расшатывать известняковую пластину, потом, захватив ее с двух сторон обеими руками и срывая ногти, рванул на себя. В швах хрустнул лёд вчерашних дождей, и плита упала к его ногам. В углублении лежал кожаный мешочек. Андре окоченевшими, негнущимися пальцами распустил тугой узел промасленной бечевы и запустил ладонь внутрь. Но вместо бумажного свитка, в который он когда-то скатал письмо, на свет появился кусочек пергамента.

Напрягая зрение в темноте, Андре удалось прочесть: "Лондон, Тампль, первый день месяца, два часа пополуночи".

«Ну, наконец-то. Весть! – подумал Мерон. – Цена этой записки - потраченное время в попытках отыскать хоть какие-то следы посвящённых… и отнятые жизни десятка человек, убитых там, в замке».

Мерон спрятал пергамент в складках одежды.

«Только, - он на мгновение замер, - кто заменил письмо отца на записку Приората? Значит, наставники каким-то образом догадались о моём тайнике или... с самого начала держали меня под постоянным наблюдением?»

- В искусстве шпионажа им нет равных! – Эта произнесённая вслух мысль вывела его из оцепенения.

Странное чувство обиды, смешанное со злостью на себя и с уважением к посвящённым, шевельнулось в душе Андре.

«Ладно, все пустое. Оставим утраченные иллюзии и упрёки детям», - он повернулся спиной к ограде, миновал угол стены и оказался на подъездной дороге к замку.

Чуть дальше, в самом конце тропы к ветвям клёна, ещё сохранившим свои золотисто-багряные листья, были привязаны лошади. Они жались друг к другу и отворачивали морды от ветра и снега. Андре подошёл и протянул к продрогшим животным руку. Рослый конь под кавалерийским седлом доверчиво взял губами воздух с открытой ладони. Мерон отвязал его, быстро осмотрел подпруги, бока, провёл рукой по крупу, заметил два пистолета, спрятанные в чехлах по обе стороны седла. Он похлопал коня по шее и повёл его к замку. В конюшне снял седло, вытер пучками старой соломы спину и живот лошади, набросил попону, потом вынес из замка несколько кусков хлеба и бросил в ясли. В колодце набрал ведро воды и поставил перед конём. Тот понюхал, кося блестящим чёрным глазом, благодарно фыркнул и стал осторожно пить, время от времени поднимая голову и роняя в руку Андре хрустальные холодные капли.

«Надо поспать хотя бы час и выехать затемно. Не хотелось бы, чтобы меня видели в деревне». - Андре вспомнил разговорчивого старика в кабачке.

Собрав с каменных плит несколько охапок полусгнившего сена, он постелил себе в соседнем деннике. Потом вспомнил о своих вещах, приготовленных в дорогу. Пришлось опять идти в замок. Переступая лужи крови и тела, лежащие в странных неестественных позах среди обломков мебели, он снова перебрал в памяти отдельные эпизоды схватки. Покачав головой, Мерон осмотрел убитых, особенно их кошельки, и вернулся в конюшню. Он лёг, закутался в плащ и попытался заснуть. Последняя мысль его была о лошадях, привязанных к клёну.

«Завтра отпущу…» - подумал Андре и провалился в сон.

Лондон раскрашивал в чёрный цвет прозрачный морозный воздух дымом из десятка тысяч печных труб. Столбы дыма, изгибаясь под северным ветром, льнули к крышам домов. Люди кутались в плащи и натягивали на уши кто вязаный колпак, кто шапку из меха дикого кролика, кто шляпу с пришитыми изнутри холщовыми наушниками. Грязь пополам со снегом, перемешанная колёсами экипажей и башмаками прохожих, залепила сточные канавы, водостоки и лестницы домов.

Мерон продал в предместьях гнедого и, чтобы не привлекать к себе внимания, пошёл пешком, стараясь не торопиться и не выделяться в толпе широким шагом. Но большому городу не было никакого дела до прохожего в чёрном флотском плаще, так же, как до многих других, переступивших его границы в поисках работы и крова, хлеба и зрелищ, удачи и счастья. Возле небольшой церкви, опекавшей своим круглым куполом и арочным притвором безликие серые дома, беглец тронул за плечо церковного служку, отмывавшего щёткой засыпанную снегом, залепленную грязью и опавшими листьями паперть.

- Где тут Тампль?

- Вы ищете Тампль, сын мой? Нет ничего проще! Идите по этой улице, никуда не сворачивая. Дорога приведёт вас к Темзе. Возьмёте вправо. Двигайтесь вдоль старых крепостных башен. Так вы попадёте на Fleet Street. Как увидите каменную кладку стен в строительных лесах – значит, Вы на месте. Это – Южная стена Тампля.

Мерон бросил в церковную кружку пару мелких монет и пошёл дальше, следуя полученным указаниям. В получасе ходьбы он действительно вышел к ограде из обветшалых каменных плит. В одном месте массивная кладка была частично разрушена. Андре перелез через обломки и оказался возле церкви, похожей на большой храм монастырской обители. Несколько каменщиков восстанавливали арку входа.

- Эй, вы куда? – один из рабочих оторвался от дела и с любопытством уставился на незваного гостя со шрамами на лице.