Зал взорвался овациями и криками. Сдержанно хлопали даже Куромилий и сам Крайт. Ничего, это же представление. Почему бы и не допустить, что герои явились по зову их местного божества.

В ответ Люсиния покровительственно обняла Дрейка. Ещё несколько мужчин и женщин также упали на колени вокруг девушки и героя.

— Госпожа приняла героев, а также всех своих чад! — Ликовал Куромилий. — Да начнётся же ритуал, а доблестный герой Дрейк станет его теургом!

Интересно, что это означает? Типа ведущий? Да без проблем.

В этот момент из-за стола с шумом поднялся Крайт. Его губы расплылись в кривой усмешке, однако глаза были холодны как лёд.

— Агнцы готовы? — Обратился он к Куромилию.

— Стадо собирают. От малого к большему.

Крайт улыбнулся ещё шире, а затем с интересом посмотрел на Дрейка.

— Ты ведь справишься?

Да о чём он сейчас? Сомневается в избранности Дрейка? Это его ночь, его триумф, начало восхождения великого героя. Он с лёгкостью выполнит какой-то несчастный ритуал этих дикарей.

— Естественно! За кого ты меня держишь?

В ответ на его слова Люсина слилась с Дрейком в жарком поцелуе. Участники же представления подхватили героя, сделав ему из своих рук подобие персонального трона, и под общий гомон направились к выходу из зала. Дрейк еле успел дать знак, чтобы ему подали новый фужер с вином.

Подумать только, и их героев тут всего двое. Со Слейном всё понятно, зализывает раны и не хочет показываться на глаза из-за своего позора. Эрмин мучается с желудком. Но где Люсина оставила этого торчка Ульма? Неужели тот решил пропустить финал этой ночи?

Всё вокруг было подёрнуто изысканной розоватой дымкой. Стены и уходящий в небо потолок то приближались, то удалялись, расплываясь в разноцветной палитре цветов. В углу комнаты на стене был нарисован какой-то загадочный круглый знак, представляющий собой ансамбль из кучи рунических начертаний. Наверное, заклинание какое. Главное, что этот знак светился, освещая всю комнату. В принципе, всё это было сейчас не важно, Ульм не думал ни о чём. Главное, что конкретно сейчас ему было хорошо, просто замечательно. Ульм пригубил ароматный розовый нектар, который иногда почему-то вырывался из бутылки и ручейками летал вокруг него.

Не так давно он осознал истинную ценность и суть бытия. И вся она заключалась в том, что всё относительно. Зачем все эти свершения, радости от побед, изысканной еды, близости с женщинами, если ты можешь получить всё это прямо тут и сейчас? Согревающий душу и тело нектар, подаренный ему жителями этих странных болот, стал для него квинтэссенцией жизни, самой желанной вещью в мире. Так называемый Дом наслаждений теперь был его настоящим домом, который он столь долго искал. Кроме того, Ульм нашёл тут и замечательных собеседников.

— Нихрена, ничего … гринд … ни опыта, ни шмота … ик.

— Нуу … эээ … навыки … сладость битвы … печать возвращения.

— Хренота всё это … ой!

Внезапно поняв, что графин опустел, Ульм заботливо протянул опустевший флакон своему собеседнику. Высунувшаяся как будто из ниоткуда зелёная когтистая лапа заботливо приняла тару. В ту же секунду он услышал лёгкий хлопок и шипящий звук выходящего пара. Ульм широко улыбнулся — его новый любимый звук. Две когтистые лапищи протянули ему откупоренную ароматную бутылку. Ульм усмехнулся и взглянул на обладателя уродливых конечностей. Огромные кожистые уши, красные как угольки глазки, курносая улыбающаяся зубастая мордочка, тонкое, но гибкое тело. Ещё увидев этих существ в первый раз, Ульм тут же понял кто они такие. Это — гремлины. Удивительные создания. Ими была полна вся комната. Некоторые твари свисали с потолка, хохоча и что-то обсуждая. Некоторые носились друг за другом по комнате, то пропадая, то появляясь снова. Одни были крупные, величиной с шимпанзе, другие же мелкие, как воробьи. Те, которые поменьше, имели крылья и свободно носились по всей комнате, бешено веселя Ульма своими выкрутасами. Именно гремлины, как оказалось, дают доступ к великому напитку.

Ульм протянул руку к новой бутылке, как вдруг собеседник одёрнул левую лапу с желанным фиалом назад. В его красных глазах плескалась дьявольская хитрость. Подняв правую конечность, он сделал своим указательным пальцем известный запрещающий жест, означавший «Не сейчас». Да что за нафиг? Он что, теперь должен платить за бутылки? Указательный палец монстра остановился, и он, продолжая склабиться, указал прямо перед собой.