Доктор знал меня лично, а по поводу Воронова ему, как я понимаю, радировали, так что обошлись без слонов, идущих на север, и тридцати восьми утюгов на подоконнике.
– Итак, господа офицеры, докладываю вам всё, что мне известно по этому вопросу. Сегодня рано утром ко мне пришла связная из дворца, одна из барышень, работающих на кухне. Отмечу сразу – именно она должна была передавать сообщения от горничной императрицы Анны Демидовой, которая помимо своих прямых обязанностей тесно общается с великими княжнами и наследником. Прошу не удивляться, господа, действия на этот случай были оговорены заранее академиком Павловым. Так вот, вечером, после ужина Демидовой удалось незаметно передать записку, насколько я понимаю, от великой княжны Ольги Николаевны. – Доктор, закончив длинное вступление, передаёт мне мятый клочок бумаги. Читаю строчки, написанные торопливым прыгающим почерком:
– Это почерк Ольги… Николаевны… – негромко произносит стоящий рядом Воронов.
– Помимо этого доступ в общие комнаты и опочивальни императорской семьи ограничен, в коридорах дежурят офицеры вашего, Павел Алексеевич, Гвардейского экипажа. Простите… Выход из дворца запрещён. Сам дворец оцеплен, везде матросы с винтовками…
– Простите, Евстафий Иванович, что-нибудь известно об охране? Где, кто и сколько? – Пора переходить к делу, а не тянуть кота за бубенчики.
– Не торопитесь, Денис Анатольевич! Во дворце те матросы, кто стоит в оцеплении, и те, кто уже сменился. Все они находятся на первом этаже…
– Подвахта… – бормочет про себя Воронов.
– На втором этаже дежурят только офицеры… Павел Алексеевич, вы больше должны быть в курсе, сколько их там.
– …Всего – одиннадцать. Во дворце можно использовать человек семь, не больше. Остальные должны следить за нижними чинами. Но это – из Экипажа. Кирилл Владимирович мог привести с собой ещё кого-нибудь.
– Кого и откуда?
– Замечал его несколько раз с какими-то гвардейцами. Полки разные. Возможно, свёл знакомство с ними, служа при штабе Верховного главнокомандующего.
– Хорошо, будем считать – две смены по шесть человек, вряд ли больше. Чем вооружены?
– Штатно… – Воронов задумывается. – Нет, эти оба в отпуске… У всех – наганы и кортики.
– Евстафий Иванович, а как вашей барышне удалось выйти за пределы охраняемой территории? – теперь интересуюсь у доктора.
– Сделала так, как и договаривались. Сказалась больной, подняв себе температуру…
– Капля йода на рафинад? – вспоминаю классику школьных отмазок.
– Нет-с, голубчик. – Доктор смотрит на меня немного удивлённо, затем раскрывает тайну: – По три столовые ложки соли в чулки и походить часок-другой… Доктор Боткин констатировал высокую температуру, её обыскали и отправили от греха подальше – цесаревичу нездоровится, подозрение на корь. Хорошо, что Иван Петрович уже давно всем прививки сделал… Барышня сразу пришла ко мне.
– Понятно… Через ворота нам ходу нет, давайте думать, где можно незаметно просочиться за периметр. Евстафий Иванович, у вас нет хотя бы приблизительного плана местности?
– Есть. Но прошу вас, Денис Анатольевич, выслушать меня до конца, прежде, чем примете своё окончательное