– Маф, что сказал Барри, когда уходил из клуба? – спросила я у девочки.

– Что вернется с тобой, и все.

Маф подошла к зеркалу и попыталась привести себя в порядок: уголком полотенца стерла свои очки панды и остатки помады на губах.

Я достала сотовый и в который уже раз набрала номер Бэза. Все то же самое, недоступен. На часах было уже около полуночи, миссис Робертс уже должна быть дома, может, стоит позвонить им на домашний телефон.

Я нашла нужный номер в контактах и нажала на вызов. Трубку взяли не сразу, и мать Бэза тут же принялась орать, как только узнала, кто ее потревожил в столь поздний час. Но все-таки она сообщила мне, что Барри дома не появлялся, перемежая все словами: шлюха, сучка и шалава. Когда она принялась объяснять мне, как должна вести себя порядочная и воспитанная девушка, я завершила вызов. Бэз в беде, как ему помочь и где искать – вот что по-настоящему меня сейчас волновало.

Мы вышли с Маф из ванной комнаты, пошли на слабый, мерклый свет по коридору и оказались в просторной гостиной. Я оценила обстановку: пара диванов и между ними журнальный столик с дымящимися чашками кофе, стаканом и бутылкой виски, вдоль стены полки с какими-то наградными кубками и фотографиями в рамочках. Почему-то от этой комнаты на меня пахнуло унынием и тоской.

Маф забралась с ногами на один из диванов, я села на другой, вжавшись в угол между спинкой и подлокотником. Находиться здесь в гостях и распивать кофе мне меньше всего хотелось на данный момент, но за последние сутки я пришла к убеждению, что человек, убивший Айку, настроен решительно. Теперь у его руки угодил Бэз. Как бы я не тешила себя мыслями, но в одиночку я не смогу с ним справиться, мне нужна помощь. Одно дело если бы мы играли по моим правилам, но ситуация уже похоже давно вышла из-под моего контроля.

Вошел Браун с тарелкой бутербродов и парой яблок, поставил все на столик, а сам уселся рядом со мной. Судя по расположению стакана и бутылки, этот диван был его любимым местом.

Он тут же налил себе щедро виски и стал цедить его, не глядя на нас. Маф выпила свой кофе и принялась грызть яблоко. Я ни к чему не притронулась.

– У меня неприятности, – все-таки нарушила я через какое-то время тишину.

– Я уже понял, – ответил Браун и поставил свой стакан на столик.

Он со вздохом откинулся на спинку дивана и, заложив руки за голову, приготовился слушать.

– Я была знакома с Полом и Говардом Реем.

По тому, как он хмыкнул, я поняла: для него это не было тайной.

– Ты – Энни, – подтвердил он. – А для Рея ты кем была?

– Вот, смотри, – я отдала ему телефон, предварительно открыв утренние файлы с посланием от «просто_мальчика».

Браун, сначала прочитал письмо, затем, листая пальцем снимки, сделанные семь лет назад в недострое, излишне долго и хмуро их разглядывал.

– Вчерашнее сообщение я удалила, – пояснила я ему. – В Рот Рекрейшен я должна была встретиться с этим неизвестным. Он обещал вернуть мне мою собаку. Но не сделал этого. Он ее убил.

Старший инспектор все перелистывал из конца в конец мои фотоснимки. Я протянула руку за своим телефоном, но он недовольно приподняв одну бровь, с осуждением покачал головой.

– Мой друг Барри пропал, кто-то позвонил ему от моего имени. Теперь я не знаю, как найти его. Он совсем еще мальчишка, – я говорила, но Браун, словно, меня не слышал.