Неважно, как Нил и газеты пытались все представить, были те, кто знал, что на самом деле случилось. Та женщина назвала Сюзанну мразью. Потому что она предатель: она предала женщин, общественные устои. Сюзанна знала, она не одна такая, так же, как и бесчисленная толпа «фанатов», кто, спасибо Нилу, точно знал, по какому адресу присылать свои отравленные дары для Джейка.
Возможно, если бы речь шла только о ней и Ниле, Сюзанна приняла бы внимание мира как кару. Она долго мирилась с тем, какой ее рисуют в газетах. Как говорил Адам: они ее не любили. Холодная, замкнутая, не желающая критиковать Элисон, не готовая оплакивать сына на камеру. Но проблема в том, что речь не только о них двоих. Сюзанне надо защитить Эмили, дать дочери будущее, не отравленное призраками произошедшего.
Так что у Сюзанны были причины бежать. В конечном счете, разве в глубине все не так, как сказал Адам? Разве не стыд заставил Сюзанну сбежать? Более того, спрятаться. Разве настоящая причина не в том, что Сюзанна не могла больше жить с прежней собой? Адам с самого начала спросил ее: ты отрицаешь ответственность за то, что сделал Джейк? За то, как все закончилось? Сюзанна думала, что он говорит об изнасиловании, пожаре, но на самом деле он имел в виду самоубийство. А что ответила Сюзанна?
Я ответственна.
Я.
За то, что случилось с Элисон, что случилось со школой, что случилось с Джейком. Сюзанна обвиняет себя во всем.
Наконец Адам видит, что она все поняла.
– Ты сидишь тут и плачешь, – заявляет он и плюет на нее, – словно слезы могут все исправить. Сидишь тут, прячешься в норке и думаешь, тебя никто не найдет. Но я нашел тебя, Сюзанна! Я нашел!
Сюзанна вынуждена выслушать, как именно он ее отыскал. Сначала искал намеки в Интернете, подсказки от фанатов Джейка и тех, кто поставил себе целью узнать. Ходил слух, что она работает психологом-консультантом, его запустил некто, утверждавший, что был ее пациентом, и это, по словам Джейка, было слишком удачно – слишком идеально – чтобы не проверить. Консультант? Как предсказуемо ничтожно. Дальше все было легко. Он не знал имени, но у него был город, а все консультанты обязаны регистрироваться в центральной организации, обслуживающей регион, – если они, конечно, хотят получать клиентов, и в итоге все свелось к простому методу исключения. Оказалось, Сюзанна справедливо опасалась Интернета. Но ей следовало знать, что если закрыть глаза, опасность не исчезнет.
– Думаешь, этим все исправила, – продолжает Адам. – Правда? Тем, что ты делаешь. Делаешь вид, что помогаешь, и думаешь, что этим сотрешь весь вред, который причинила в своей прошлой жизни. Как ты там раньше сказала? – Его голос делается высоким. –
Он смотрит на нее взглядом, полным ненависти, которая раньше только мелькала искрами.
– Все еще не понимаешь? Не видишь, что все это только вредит. Ты лицемерка, Сюзанна, – издевается он, дразня ее имя, новую личность. – Просишь других рассказывать тебе свои секреты, а сама скрываешь собственную ложь. О том, кто ты такая. Что ты сделала.
Адам встает так резко, что стул отлетает в сторону. Ударяется о столик, один из стаканов с водой опрокидывается и падает на пол. Звук выводит Сюзанну из оцепенения, подобно ледяной воде.
– Что ты делаешь? – в панике восклицает она. Сильнее вжимается в кресло.
Адам держит нож на уровне груди Сюзанны. Поправляет пальцы на рукоятке.
– Ты виновна, Сюзанна, – объявляет он. – Я сказал, что обвиню тебя, и вот мой приговор: виновна по всем статьям.
– Подожди, я..
– Поздно, – отрезает он. – Что бы ты ни сказала сейчас, слова опоздали на восемнадцать лет. Ты виновна, и на этот раз ты заплатишь за все.
Рут выпила слишком много вина. В итоге они с Алиной решили распить бутылку на двоих, а такое всегда плохо кончается – по крайней мере, для Рут, – потому что Алина редко пьет больше одного бокала. Сегодня она выпила два, но все равно две трети бутылки достались Рут, и это для нее не проблема, она не пьянеет, она все равно способна сесть за руль – только вот это уже нарушение закона.