Глава 8

На базе в это время находился адмирал Эндрю Каннингэм, военно-морской командующий экспедиционных сил союзников в Северной Африке, с которым Северов познакомился в Тегеране. К сэру Эндрю Олег направился вместе с Платоновым, это был визит вежливости, не более того. Каннингэм относился к русским настороженно, если не сказать больше, с тщательно скрываемой враждебностью. Своими немногочисленными, но заметными победами на море они вызывали уважение, но сэр Эндрю, как и многие в Англии, задавал вопросы: что дальше? где Советы остановятся? Он понимал, что после Германии следующей целью логично должна стать Англия, ведь Францию сейчас всерьез воспринимать нельзя. Красная Армия показывала всевозрастающую выучку, ее успехи впечатляли, а новые вооружения вызывали откровенную зависть. Военно-морской флот значительно отставал, но даже в нынешнем состоянии с ним необходимо считаться всерьез: примеры «Тирпица» и «Шарнхорста», а также самый свежий, французского флота, тому подтверждение. Тем не менее адмирал был предельно вежлив и поблагодарил за снятие блокады. После этого стороны договорились о визите сэра Эндрю на «Смоленск» и небольшом обеде, а также о совещании перед этим обедом для координации дальнейших действий.

Утром 23 декабря авианосец, как и другие корабли эскадры, был готов к приему гостей – сводный почетный караул из взвода лейтенанта Лисицына и команды «Смоленска» в парадной форме, оркестр, группа офицеров в парадно-выходной форме (белый китель с наградами, кортик) во главе с Платоновым и Северовым. Сам Северов не был знатоком военно-морских церемоний, но Платонов и Зиновьев все сделали на самом высоком уровне, Каннингэм остался доволен. После официального начала встречи состоялась небольшая экскурсия по полетной палубе, где гостям были показаны палубные самолеты. Сэр Эндрю, постояв около «Су-6», покачал головой, мысленно сравнивая его с «Суордфишем». Олегу его мысли были понятны, поэтому он хвалебно отозвался о летчиках ВСФ, которые на своих не самых современных машинах храбро сражаются с врагом. Каннингэму его слова очень понравились, он стал смотреть на советских моряков немного более дружелюбно. После экскурсии в кают-компании авианосца состоялся обед. Кок расстарался на славу, да и запасы в виде икры, красной рыбы и осетрины на такие случаи имелись. Подали также блины с различными начинками, которые были здесь в диковинку. Члены немногочисленной английской делегации остались очень довольны и в прекрасном настроении перешли к совещанию. Каннингэм предоставил слово одному из офицеров своего штаба, солидному коммандеру (капитану 2-го ранга) с внушительной английской нижней челюстью, который ознакомил присутствующих с обстановкой. После того как была прорежена группировка вражеских подводных лодок в западной части Средиземного моря и выведен на некоторое время из игры вишистский флот, можно было ожидать некоторого снижения напряженности на морских коммуникациях. Тем не менее в центральной части Средиземного моря необходимо было считаться с Regia Marina, имеющих в своем составе семь линкоров, в том числе три вошедших в строй в сороковых годах, и несколько десятков эсминцев и подводных лодок. Большую опасность представляла также немецкая авиация, но в связи с печальным положением на Восточном фронте пополнения она давно не получала. Платонов в Средиземное море лезть не хотел, нечего было эскадре там делать. Риск попасть под удар вражеской авиации был значительным, да и подводных лодок хватало. Адмирал собирался действовать в Северной Атлантике, прикрывая конвои, но внезапно пришедший накануне приказ из Главного морского штаба на участие в операциях союзников против Королевских военно-морских сил Италии спутал все прежние планы. Видимо, что-то произошло, чего Северов и Платонов не знали, что требовало присутствия советской эскадры в восточной части Средиземного моря, иначе смысла в таких действиях не было совершенно. Но рассказывать об этом союзникам напрямую было нельзя, поэтому Василий Иванович заявил, что имеет полномочия на действия во всем Средиземном море, включая восточные районы, но при условии налаживания четкого взаимодействия и понимания планов союзников в этом районе. В конце концов договорились, что советская эскадра должна выдвинуться к оперативному соединению союзников в район Мальты, но будет маневрировать самостоятельно на некотором удалении, обеспечивая ПВО и ПЛО соединения с северо-востока. Суда обеспечения было решено оставить пока в Гибралтаре, необходимости таскать их с собой не было, так как коммуникации были сравнительно небольшой протяженности, от Гибралтара до Мальты немногим более тысячи миль. К тому же транспорты снабжения союзников было решено перевести сначала в Алжир, а затем и дальше на восток, в порт Беджая, а затем в Бон, недалеко от границы с Тунисом. Союзники надеялись на успех сухопутных сил, особенно после нейтрализации вишистского флота. Снабжение топливом англичане брали на себя, сложнее было с боеприпасами, но союзники обещали посодействовать, включив один из транспортов эскадры в состав своего конвоя. На том и порешили. Довольные англичане отбыли на базу, Каннингэм при прощании смотрел уже не так мрачно.

Снабжением на эскадре ведал капитан 3-го ранга Зеленый Остап Моисеевич. Его в первый же день представил Зиновьев, сказав, что смесь хохла и еврея – это что-то запредельное. Не обманул. Сорокашестилетний кап-три действительно был чрезвычайно пронырлив, неплохо знал несколько европейских языков и умел найти общий язык со снабженцами в любом порту, вне зависимости от их национальной принадлежности. Перед заходом в Гибралтар Олег имел неосторожность попросить Зеленого по возможности затариться фруктами, что тот и сделал. Цитрусовые (мандарины и апельсины) были получены в очень приличном количестве, причем англичане заверили, что проблем с этим и дальше не будет. В результате, дорвавшись до лакомства, распробованного еще в Египте, Винтик и Шпунтик явно переели и теперь ходили почесываясь.

– Как дети, ей-богу! – усмехнулся Северов.

Впрочем, это для России начала XXI века мандарины не в диковинку, а для СССР 1943 года, да для парней из Вологды, еще какая экзотика!

В Гибралтаре загрузились топливом и боеприпасами под завязку, после чего «Смоленск» с эсминцами и подводными лодками вышел в составе довольно крупного быстроходного конвоя на Мальту. Эскадра шла впереди конвоя на десяток миль, «сушки» прочесывали море в поисках вражеских подводных лодок по курсу эскадры, «катюши» выдвинулись немного вперед, эсминцы также вели энергичный поиск субмарин противника. В конце 1943 года количество немецких подводных лодок было несколько больше, чем в известной Северову истории, но часть из них действовала в центральной части моря в районе Мальты, а с учетом пяти лодок, потопленных в западной части моря и одной на подходе к проливу, вероятность встречи с вражеской субмариной существенно уменьшилась. К тому же из полутора десятков немецких лодок далеко не все были на позиции одновременно, часть была на базах в Италии. Да и союзники не дремали: качество противолодочной обороны у них постоянно повышалось, активные действия шли еще и в Атлантике, так что возможностей увеличить свой опыт и совершенствовать тактику было предостаточно. Налеты авиации на базы подводных лодок в Италии также давали лучший результат, чем во Франции, так как эти базы не имели укрытий для субмарин.

Так что на переходе к Мальте удалось атаковать только одну лодку, на подходе к Сардинии. Конвой пытались атаковать бомбардировщики и торпедоносцы с аэродромов на Сицилии, но советские истребители вместе с «Марлетами» и «Сифайрами» англичан не дали вражеским самолетам прорваться к конвою. Три «Яка» оказались серьезно повреждены, два летчика получили ранения, но не очень серьезные. Английские летчики, сражавшиеся вместе с пилотами «Яков» и «головастиков», были сильно впечатлены как мастерством пилотов, так и возможностями советских самолетов.

В составе конвоя было два эскортных авианосца, которые несли «Сифайры» и «Суордфиши», ближе к берегу действовали английские тяжелые авианосцы. Наблюдая за их действиями, Северов укрепился во мнении, что простой переделкой сухопутной машины (крюк и складывающиеся крылья) хорошего палубного самолета не создать. Примером является «Сифайр». Его сухопутный прародитель «Спитфайр» является очень хорошим истребителем, а палубный вариант получился не слишком удачным. Причин тому несколько. «Сифайр» рассматривался как временный вариант до разработки специального палубного самолета. Малая дальность полета, недостаточная прочность конструкции и плохой обзор при посадке увеличивали риск аварии. В дальнейшем англичане будут совершенствовать конструкцию, но специально разработанные машины, тот же «Си фьюри», были все-таки гораздо лучше. Так что Олег принял решение доложить о нецелесообразности дальнейших работ над палубным «Яком». Тем более что не за горами эра реактивной авиации.

Конвой был благополучно приведен на Мальту 28 декабря. К тому времени на острове располагались значительные силы авиации союзников, так что ПВО Мальты было весьма приличным. После нескольких дней отдыха, посвященных, впрочем, профилактическим работам с оборудованием и механизмами, рано утром 31 декабря советская эскадра вышла для противодействия конвоям стран Оси, перевозившим итало-германским войскам в Африке топливо и боеприпасы. Перевозки боевой техники и личного состава, учитывая обстановку на Восточном фронте, были минимальны. Вместе с эскадрой вышли английский легкий крейсер «Аурора» и три эсминца.

В течение двух недель корабли действовали на участке между Мальтой и Критом, нанося удары по конвоям, идущим из Таранто и Бриндизи. Северов и Платонов решили сосредоточиться на применении торпед, приберегая управляемые бомбы для более важных и лучше защищенных целей. К тому же дальноходные самонаводящиеся торпеды можно было применять с минимальным риском для экипажей «сушек», поскольку качество ПВО итальянских кораблей было очень невысоким. Действия вражеской авиации были также довольно вялыми. Если не считать четырех атак тройками торпедоносцев, без труда отбитых кораблями даже без применения палубной авиации, на «Смоленск» и его эскорт было совершено три налета более серьезными силами. Сначала 4 января в полдень три тройки итальянских торпедоносцев пытались атаковать с разных сторон, но были обнаружены радаром авианосца. Взлетевшие два звена «Яков» сбили семь «Савойя Маркетти», на дистанцию пуска никто и близко не подошел. Следующая попытка была предпринята итальянцами 7 января. На этот раз удар был комбинированным, бомбардировщиками и торпедоносцами. Две тройки торпедоносцев и две семерки бомбардировщиков без истребительного прикрытия понадеялись на утренние сумерки и низкую облачность, но не учли наличия радаров на кораблях и истребителях. Итальянцы были перехвачены еще за пятьдесят миль от кораблей, сумели уйти два торпедоносца и пять бомбардировщиков. Последнюю попытку сделали две девятки «Ю-87» в сопровождении двух звеньев «Ме-110»: немцы решили показать макаронникам, как воюют настоящие арийцы. Русские показали, что гансы зря хорохорились: из восемнадцати «лаптежников» вернулся один, из восьми «Ме-110» – три. После этого атаки авиации прекратились. За это же время были потоплены две итальянские подводные лодки, обе совместными действиями английских и советских эсминцев. Пилоты «сушек» записали на свой счет два танкера и три судна с боеприпасами, а также корвет и старый миноносец из их эскорта. Потери авиагруппы «Смоленска» составили два «Яка», пилоты которых были успешно выловлены из воды эсминцами. Вечером 13 января особая эскадра вернулась на Мальту. Еще перед уходом с Мальты Северов отправил донесение в Главный морской штаб с просьбой прислать «По-5» на замену «Яков» в авиагруппе «Смоленска», а также обратил внимание на подготовку авиагрупп для «Севастополя» и «Москвы» на них же. С учетом того, что на «Севастополе» должно базироваться сто пять самолетов, а на «Москве» сто пятьдесят, общее количество подготовленных пилотов палубных истребителей должно быть не менее ста десяти, причем не менее сорока четырех должны быть готовы уже сейчас, поскольку в конце января в Ливерпуль должны были прийти «Севастополь» и пять эсминцев. В ответе было сказано, что подготовка пилотов идет в полном соответствии с графиком и авиагруппы будут укомплектованы полностью даже с учетом резерва, а четырнадцать «По-5» прибудут на Мальту через Англию и Гибралтар не позднее 12 января. Так и оказалось, когда эскадра прибыла на остров, все истребители уже находились на аэродроме около Валетты.

Старый Новый год встретили как положено, чем вусмерть удивили хозяев острова. Нет, никто не упился и не чудил, просто пытались объяснить англичанам, что празднуют. Союзники вышли из ступора только через сутки.

Винтик и Шпунтик были любопытны и деятельны, как молодые еноты. Откуда они узнали, что из плавников акулы варят суп, неизвестно, но акулу решили поймать и суп сварить. Утром 14 января эти обуянные жаждой деятельности представители передовой советской молодежи вышли в море на катере с тремя такими же непоседливыми моряками из экипажа «Смоленска». Погода стояла прекрасная, солнечная, температура воды и воздуха была около шестнадцати. С этой компанией отправился Михалыч, не то чтобы он был фанатом ловли акул, просто решил присмотреть за молодыми дарованиями. Около часа они ловили каких-то небольших рыбех, но потом клюнуло по-серьезному. Эти юные натуралисты умудрились поймать большую белую акулу длиной метра три с половиной! Стальной трос и мощный крюк, качественно зацепившийся за верхнюю челюсть, не оставили акуле шанса освободиться.

Сначала акулища нарезала пару кругов вокруг катера, потом подплыла к куску мяса на крюке и схватила его.

– Клюет! – завопил Паша, а более рассудительный Андрей озадачился: