Старший майор высадил Олега у гостиницы и уехал, очень торопился, даже пообедать времени не было. Самому Северову есть еще не хотелось, в Кремль, если верить Забелину, вызовут только вечером, поэтому летчик немного погулял по Москве, тем более что погода стояла прекрасная, теплая и солнечная. Для приезда в столицу приходилось надевать морскую форму, так что по причине теплой погоды Олег был в форме № 2 летней повседневной при белом кителе. Орденских планок еще не ввели, приходилось надевать все награды, а это летчик не любил, уж больно народ косился, особенно свой брат-военный. Неспешно прогуливаясь по немноголюдным улицам, Северов думал о Гризодубовой, Бринько и о том, как по странному стечению обстоятельств оказался вовлеченным в эти глупые разборки, к чему, вообще говоря, никакого отношения не имел. Он прикидывал, стоит ли говорить с Петром о его отношениях с Валентиной Степановной. Это его личное дело, но, вполне возможно, история будет иметь продолжение. А если Гризодубова разведется, могут и пожениться, почему нет? Хотя она его старше лет на пять-шесть, наверное. Потом мысли перескочили на свою личную жизнь, вернее, ее отсутствие. Опять вспомнился Музыка, гаденыш. Ну ничего, надо надеяться, что ему эта пакость с рук не сойдет. А что у них с Настей было, почему она от него шарахается? Впрочем, когда он вернется в дивизию, ее, скорее всего, там уже не будет, Музыка к себе вытащит.
Настроение от таких мыслей испортилось окончательно, поздний обед прошел без всякого аппетита, потом, чтобы себя занять, Северов еще раз отутюжил брюки, начистил ботинки, прошелся щеткой по кителю и фуражке. Вызов в Кремль был назначен на 22 часа, об этом сообщил молодой, но очень строгий лейтенант НКВД.
Вот и знакомая приемная, Олег вежливо поздоровался с Поскребышевым. Долго ждать не пришлось, пригласили в кабинет. Кроме хозяина, там оказались Берия, Жуков, Мехлис, Кузнецов, Василевский.
– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий!
– Здравствуйте, товарищ Северов. Ваш отчет по деятельности дивизии внимательно изучен. Товарищи Ватутин, Буденный, Красовский, Руденко и Судец, а также их заместители и начальники штабов очень высокого мнения о вашем соединении. Генеральный штаб и наркомат ВМФ считают, что оно не только показало очень высокую эффективность, но и оказало большое влияние на весь ход боевых действий на южном фланге в масштабах Юго-Западного и Северо-Кавказского, а затем Южного фронтов. Созданный командный центр ВВС прекрасно себя зарекомендовал. А как вы оцениваете деятельность дивизии, может, что-то не удалось или удалось не в полной мере?
– Единственное, что полагал бы целесообразным сделать, – это развернуть такие центры на каждом фронте. Концентрация управления у нас была излишней, но это было вынужденной временной мерой.
– Как вы оцениваете свои потери?
– Потери довольно велики, но надо принять во внимание следующие обстоятельства. Потери ночных истребителей связаны в том числе с отработкой тактики их применения. Потери дневных истребителей связаны со значительным перевесом вражеской авиации на первом этапе сражения.
– Да, ваши потери существенно меньше, чем в других авиаподразделениях, а вот урон, нанесенный противнику, наоборот, велик. И авиационная спасательная служба вновь хорошо себя показала. Нам известно, что большинство авиационных командиров не спешат внедрять передовой опыт, находят более важные задачи. Представители Ставки будут строго спрашивать с них.
Сталин немного помолчал, поглядывая на Северова, потом спросил:
– Вы считаете, что полковник Гризодубова не справилась с должностью командира дивизии? Вы можете говорить свободно, она отстранена от должности.
– Товарищ Сталин, я убежден, что ставить ее на командование дивизией фронтовой авиации просто не стоило. Если бы это была дивизия авиации дальнего действия, ситуация могла быть иной.
– Но ведь она согласилась на нее.
– А может, вопрос был так поставлен, что она не смогла отказаться?
Возникла пауза, которой воспользовался Мехлис:
– Так вы ее защищаете?
– А почему нет? Она совершила проступок и понесет за это наказание, но она выдающаяся летчица, она тащила воз, который не каждому по плечу. Я не знаю сути дела, но думаю, что товарищ Гризодубова заслуживает снисхождения. Кроме командования дивизией, есть достаточно мест, где она может работать дальше и приносить пользу нашему государству.
Верховный Главнокомандующий кивнул и без всякого перехода сказал:
– Все ваши представления по награждению утверждены. Вы удовлетворены?
– Так точно, товарищ Верховный Главнокомандующий!