Борщев вошел в дом и осмотрелся, пытаясь понять, где же сейчас находится хозяин – то ли подниматься на второй этаж, то ли пройти в гостиную.

– Григорий Александрович! – крикнул он в прохладную тишину дома.

И тут появился хозяин. Он вышел из гостиной. Борщев протянул руку, но Григорий Александрович пожимать ее не стал. Вновь холодок подступил к сердцу подполковника.

– Через порог нельзя, – пояснил хозяин дома, пропуская в гостиную гостя.

Борщеву даже не предложили раздеться.

Он сел в кресло перед низеньким мраморным столиком и положил на него свой кейс-атташе.

Хозяин дома наверняка с большей любовью относился к этому портфелю, чем к тому, кто носил его.

– Ну, как у нас идут дела? – поинтересовался Григорий Александрович, довольно плотный высокий мужчина с военной выправкой и благородной сединой в волосах.

– Все отлично идет и деньги капают.

– И много накапало?

– Как и в прошлый раз, – Борщев открыл кейс-атташе и достал газетный сверток.

– Да, ты их и носишь! – проговорил человек с генеральской внешностью.

– А что такое?

– Словно ссобойку. Будто у тебя там сало и четвертинка хлеба и лук репчатый – половина головки.

– Привычка, товарищ генерал, – сказал Борщев и прикусил язык.

В финансовых разговорах Григорий Александрович не любил, чтобы называли его «генералом».

– Мы с тобой сейчас не на службе. Ты мне еще честь отдай в своем маскарадном костюме.

Борщев хотел было развернуть газету, но Григорий Александрович почти вырвал у него сверток, пересчитал пачки, прикинул на взгляд, полные ли они, перелистал купюры.

– Много огненной воды еще осталось? – поинтересовался он, убедившись, что с деньгами все в порядке.

– Ровно половина ушла, – честно ответил Борщев.