скалы. Полетела вниз головой, разлетаясь в брызги, унося с собой все живое на пути.

— Всем наверх! — заорал визгливым пересохшим горлом старший охраны и первым рванулся вперед.

Едва он сделал два прыжка, как, от горы, будто отрезанная, отделилась часть грунта. Она с шипением опрокинулась навзничь, осела, поползла вниз, гонимая потоками воды.

— Живей, мужики! — крикнул кто-то потонувшим в шуме голосом.

Зэки, охрана, срывали палатки, хватали кто что может и неслись вверх. Одни — согнувшись под тяжестью груза, едва волоча ноги, другие — вприскочку, торопливо, гонимые дождем и страхом.

Даже мужики с Орловщины под тяжестью груза согнулись. Глаза дождем или потом заливает. Не ведомо никому.

Знали, никто не оплатит им эту работу. От того досадно на сердце. Но подниматься вверх порожняком было бы слишком наглядно.

Впопыхах не видели, что взвалила им на плечи охрана.

На каждом шагу вздрагивали зэки. То коряга срывалась с обрыва и рогатым чертом бросалась под ноги, то осколки-обломки гремели совсем рядом, обдавая холодом брызг, ознобом ужаса.

Тощий желтоглазый интеллигент, которого в зоне уважали за ровный, рассудительный характер, волок наверх свернутую комом палатку работяг. С нее текли струи на спину и лоб. Но ведь без палатки нельзя, ни в какую погоду.

Кила тащил кирки и ломы. Аслан — ворох лопат. Никто не шел наверх с пустыми руками.

Молодой охранник, помимо винтовки и ломов, нес на закорках обессилевшего от страха старика педераста.

Остальные — кухню впереди себя толкали, несли продукты, котлы, посуду.

Обиженники тянулись вверх гуськом. Палатку и барахлишко свое крепко ухватили. Не перегрузились. А вот идейные носом гору чуть не пахали. Чей груз на плечах — сами не знали.

Горы, на время утихнув, словно дав людям короткую передышку, вскоре снова разразились камнепадом. Того и гляди огреет обломком по голове.

Гудели, ревели потоки дождя и воды: кого пощадят, кого накроют.

Первым на вершину выбрался Аслан. Стряхнул с себя лопаты, и, не передохнув, не оглядевшись, пошел помочь Киле. Вытащив, снова — другим на помощь.

Под сапогами скользкое месиво горной породы. Ноги мокрые. Подошвы сапог давно отпоролись — рты поразевали. Да кто на это обратит внимание? В хорошую погоду — некогда. Теперь и тем более…

Серый поток зэков, как длинная змея, карабкался по склону горы там, где должна пройти трасса.

И только охранники, не доверявшие теперь никому, плелись в хвосте длинной колонны.