От горы, казалось, были лишь скалы. Возвышение было очень условным и несильным. И хотя, храм по обыкновению высился над всеми иными зданиями, был вовсе не высок. И серпантин к крепости крутым не был.

Когда добрались, дождь уже зашелся в истерике. Бил крупными каплями, барабанил по лужам.

А в храме было сухо, тепло и пронзительно пусто. Огромные пространства, от которых эхом отдавался любой звук. И люди почти не сновали по круглым залам и узким коридорам.

– Нина Инновна, – представилась одинокая старая жрица, которую они умудрились найти. Но только указав на проход к статуе, старушка снова поторопилась исчезнуть.

Галка прыснула в кулак незаметно, и улыбчиво поинтересовалась:

– Чего это они?

– Недобрый ливень, – пояснила Рада Адовна, – боятся бойни на небе.

Она опять за свои сказки.

– Разозлиться может верховная Богиня, бить по облакам Мрака, разгонять тучи.

И пока учительница решила осушить их плащи, найти еды и комнат для ночлега, Галка в пещеру вошла.

Все внутри было не так, как Гала запомнила. Украшены стены и пол, обложены подушками, тканями, цветами. И всюду свечи как подношение Богине стоят. Светло, уютно.

Статуя тоже отличалась. Вроде на том же месте стояла, что и во сне. Но не золотая, а из камня будто. И поза у нее не могущественная.

Жара припала на колени, обхватила собственные плечи и словно раздирала пальцами плоть, изваянную из камня. Лицо было измученное, изуродованное гримасой боли. Рот распахнут в немом крике, брови жалобно приподняты. Крылья раскрытые кренились к земле как от тяжести.

Вся статуя была до того натуральной, словно живой. Будто сейчас зажжет Гала свечу у ее ног, и оживет Жара.

Только у подножия Богини жаровни как из сна не стояло.

Теперь и искать еще эту штуку? И где?

Галка осмотрелась. Коридоры были как из видения. И пугали также. Пошла к левому проходу, откуда свет лился. А там еще одна комната пещеры. И эхом от стен детский визг и плачь доносится.

Ничего дельного в комнате не оказалось. Огарки свечей, которые хрен как подберешь. Тьфу ты.

Гала побродила взволнованная и напряженная и вернулась к статуе. А та пугает еще больше. И не знаешь, что поделать.