— Собирай вещи. Недели тебе хватит? — Пётр кивнул.

— А кто будет министром сельского хозяйства?

— Опять чудишь. Ты — член Политбюро, ответственный за аграрный сектор. Сам и назначишь. Есть кандидаты?

— Мерц Фердинанд Яковлевич.

— Немец?

— Немец. Политзаключённый. Самая подходящая кандидатура. Немцы не нравятся? Их почти два миллиона в стране.

— Нет. Фердинанд Яковлевич, так Фердинанд Яковлевич. Тебе видней.

— Гагарина и Будённого не трогайте. Люди на своих местах.

— Ну, на Гагарина были виды — но, может, и обойдутся. Хотели Первым секретарём ЦК ВЛКСМ.

— Обойдутся.

— Хм. Да и ладно. Тебе работать.

— Самолёт себе куплю. «Боинг».

— Чего не наш?

— Шумит сильно, и воняет в нём. Разберём, посмотрим, почему. Наверное, проблема с кондиционерами. Не выбрасывать ведь потом. В Москву, я понимаю, постоянно дёргать будете.

— Говорили мне, что ты миллионер. Всё у вас, богатеев, просто: захотел «Боинг» и купил. Не нравишься ты мне, Пётр Миронович.

— Даже не буду перечислять ваши минусы. Не останавливайте работу по перепроверке дел бывших бандеровцев и «лесных братьев». Только за то, что вы всех выпустили тогда, вас следовало бы расстрелять. Вы — один из главных врагов нашей страны.

— Вот как? — Шелепин сжал губы. Сморщился.

— Именно так. Они сейчас воспитывают молодёжь в ненависти к русским, к нашему государству. Поинтересуйтесь настроением жителей Прибалтики, поузнавайте, о чём балакают на Западной Украине. У Сталина и его команды безусловно были перегибы — но то, что вы врагов выпустили, это из перегибов перегиб. Это предательство. Исправьте.

— Не задерживаю больше вас, Пётр Миронович.

— До свидания.