Конструктор далеко не сразу нашел, что ответить. Он последовательно рассказал Командиру о всех проблемах, стараясь говорить максимально простыми словами и аккуратно подводя его к мысли, что это вряд ли сейчас возможно.

— Я найду ваше оборудование и помогу с деньгами. Инструмент и станки тоже есть, сварка, мехобработка, пайка, настройка, что не хватит, тоже найдем — тогда возьметесь?… Вот и отлично, я найду вас позже, а пока напишите список, что нужно прежде всего!

Убедившись, что возражений не последовало, незнакомец развернулся и быстро ушел, так и не объяснив, каков его интерес в этом проекте и почему он так велик, что он готов настолько сильно в него вложиться.

Отец Командира был инженером-конструктором. После Катастрофы он перебрался в Столицу и открыл автосервис на ее окраине. В те годы многие жили разграблением оставшегося от цивилизации имущества и торговлей, дороги были еще целы, автомобилей много, и дела шли хорошо. Однако, живя на окраине, Командир очень плотно познакомился со стаями монстров и бандюков, постоянно приобретая не только технический, но и боевой опыт, а сервис их с некоторых пор все больше и больше напоминал крепость с внушительным складом самого разного вооружения, у стен которой часто шли бои.

Путешествие между колониями постапокалипсиса всегда было смертельно опасно. Оставшиеся без должного техобслуживания автомобили часто ломались, особенно на убитой дороге, превратившейся в череду ям-ловушек, а помощи ждать в безлюдной местности было неоткуда. На ставшего неподвижным человека довольно быстро собирались монстры, и тогда у одинокой жертвы не было шансов. Также на дорогах орудовали банды из "черных колоний" — бандитских баз. Потому, как в Средние века, для путешествия и перевозки товаров собирались караваны груженных людьми и товарами фур. Кроме товара и пассажиров в них всегда был отряд охраны, а также запасы провизии, топлива, запчастей для тягачей и колес для прицепов на случай непредвиденных ситуаций. Караваны всегда шли медленно, ибо дороги были разбиты, да и спешить в постапокалиптическом мире было обычно уже некуда. Человек постапокалиптический не хотел приехать куда-то быстро. Он хотел приехать живым и с целым имуществом, и без того обычно скудным.

Автомобилей становилось все меньше, сломанные, как правило, сразу разбирались на запчасти, и вот уже даже многие торговцы и перевозчики могли позволить себе не фуру или грузовик, а только прицеп, часто уже много раз переделанный, а то и вовсе изготовленную в кустарных мастерских причудливого вида колымагу, где кроме грузового отсека и "веранд" или "палуб" для пассажиров была и скромная кабинка его владельца. И таких прицепов к одному тягачу могло быть прицеплено уже несколько, в зависимости от его мощности и размеров. Вереница таких поездов медленно ползла, тяжело переваливаясь с боку на бок на дорожных ухабах среди унылой безлюдной пустоши и руин, бесконечной вереницей тянущихся перед столь же унылыми лицами скучающих путников и дремлющих вооруженных до зубов охранников на верандах прицепов и в их кабинах. Часто путь растягивался на несколько дней, и остановившийся на ночлег караван превращался в охраняемую базу с не смыкающей всю ночь глаз охраной по периметру.

Охрана караванов была неплохим заработком. Потому, когда автомобилей почти не осталось, и мастерскую пришлось закрыть, молодого автомеханика выручили как раз его боевые навыки — нанявшись в охрану караванов, он очень быстро стал командиром отряда.

Надо сказать, что в военном деле Командир был силен не столько отвагой и удалью, сколько умением сдерживать ее в других, ибо в первом постапокалиптическом поколении, с рождения ходившем рядом со смертью, отваги и безумной ярости было предостаточно. Охранные отряды возникали и быстро гибли или уходили в бандюки. Строго говоря, граница между охранниками и бандюками и не была четкой. Иногда отряд, получивший отказ в подряде на охрану каравана, мог сам же его и ограбить, поделив прибыль с местной бандой, от которой в другом случае он бы его охранял. Отряд Командира был одним из немногих "островков стабильности" на этом зыбком поле силовых услуг, набираясь постепенно опыта и обрастая репутацией. Этому также способствовала природная аккуратность Командира, далеко не всегда характерная для военных. Кроме охраны караванов отряд занимался также поиском и уничтожением стай монстров в окрестностях Столицы и других колоний, когда из них приходили такие запросы.

Но прирожденным военным Командир не был, его угнетали постоянная бойня и разрушение. Гораздо больше бывшего автомеханика тянуло что-то строить или хотя бы чинить. К тому же, Командир часто видел ситуацию объемнее и дальше других, и смысл собственного занятия ему все более напоминал бег хомячка во вращающемся барабане. Не смотря на внешний успех, Командир ощущал себя в тупике и чувствовал профессиональное выгорание. Но до встречи с коллегами Конструктора ему даже не с кем было это обсудить. Потому Командир решил не упускать вдруг открывшийся шанс резко сменить род деятельности. По крайней мере, так обычно рассказывал он сам. Была, однако, и иная причина столь внезапного его интереса к проекту, о которой он рассказывал гораздо реже…

Между тем прошло уже 2 недели после встречи Конструктора с этим странным военным. Он и тогда не принял его предложение всерьез, а сейчас и вовсе стал забывать об этом странном событии. Но, как человек обязательный, Конструктор все-таки написал обещанный список и честно положил его на дальнюю полку. Однако, Командир однажды снова появился на пороге его кабинета. "Поехали, надо посмотреть, все ли я нашел", — кратко сказал он тоном, явно не предполагающим отказа. Ехать пришлось на скоростном бронетранспортере, увешанном многоствольными пулеметами и мощным огнеметом для отжига кусков монстров. Окон не было, и Конструктор не смог сразу понять, куда именно его везут.

Ангар, где он вышел из боевой машины, был огромен. Он весь был завален деталями БМП, БТР и других боевых машин. Среди масляных луж на полу и черной грязи всюду лежали траки гусениц и танковые катки, агрегаты трансмиссии и детали пулеметов. Свет слабо проникал внутрь через наполовину заделанные листами жести окна в грязных бетонных стенах и потолке, но десятки разнородных электрических ламп под потолком восполняли этот недостаток. В дальнем углу, очевидно, на вечной уже стоянке покоился полуразобранный танк, а рядом с ним в 2 ряда стояли станки, включая огромный пресс и лазерную резку. В ангар заходило несколько железнодорожных путей, которые, впрочем, также были завалены боеприпасами. Между рельсами были смотровые канавы, и по этому признаку Конструктор сразу понял, где находится — бывшее локомотивное депо. Причина выбора Командиром депо в качестве базы также была понятна — только здесь были кран-балки громадной грузоподъемности, необходимые для ремонта тяжелой бронетехники. Командир вывел Конструктора в боковое помещение меньших размеров, в котом лежала аккуратно сложенная в ящики… его аппаратура! Конечно, он сразу ее узнал, хотя было видно, что обращались с нею в последнее время бесцеремонно и явно не зная ее природу.

Двумя неделями ранее, после того самого первого разговора с Конструктором, отряд на двух боевых багги и БТР вернулся на место, где Конструктора и коллег атаковали монстры. К счастью, больших дождей долго не было, и следы хорошо сохранились. Три дня они шли по следам и прочесывали местность, пока не нашли разбойничью базу, замаскированную у подножья гор. Большая часть оборудования была еще не тронута, поскольку они не видели ничего подобного раньше и не знали, как поступить со столь странными приборами. Но кое-что успели все-таки разобрать и продать. "Мы провели интенсивный допрос, потом сожгли трупы вместе с их базой, чтобы не плодить монстров, — сказал Командир, сверкая глазами с диковатой улыбкой. — Одного только взяли с собою, кто мог опознать покупателей. Еще за 5 дней отработали и по ним тоже. Кроме одного. На него нашего опознавателя не хватило, оказался слишком хлипким".

Конструктор и раньше ощущал себя на этой базе неуютно, а сейчас и вовсе почти испытывал панику. Ему совсем не хотелось уточнять, что случилось с покупателями и бандюком-опознавателем, хотя Командир, как казалось, с удовольствием ждал этого вопроса. До этого Конструктор не имел дело с военными, хотя и догадывался, что постапокалиптические вояки будут выглядеть примерно так, по крайней мере, в худшем случае. Сейчас перед ним лежала его аппаратура, столь вожделенная еще не так давно и ставшая причиной всех этих жутковатых событий, за которыми стояло, в том числе, и его решение. В такой ситуации Конструктор уже не мог отказаться от сотрудничества и потому понимал, что ближайшая часть его жизни, по-видимому, пройдет теперь именно в этих ангарах и с этими малоприятными людьми. Работа над Станцией началась.

Действительность оказалась, однако, не столь мрачной. Для работы над Станцией был выделен отдельный ангар по соседству, который был теплее и светлее основного. Работе и уединению Конструктора никто не мешал. Он почти не пересекался с подчиненными Командира, чьи лица и нравы отличались от начальника лишь меньшей одухотворенностью, но явно большей свирепостью и простотой. Командир заходил к нему почти каждый день и подробно интересовался проектом, с интересом обсуждая детали. Он оказался гораздо адекватнее, чем показался вначале, неожиданно хорошо разбирался в технике и часто предлагал действительно дельные решения и идеи. В тоже время, на другие темы Командир практически не заводил разговор, а Конструктор и не спрашивал. Он мог долго сидеть молча, и потому Конструктор все еще мало что знал о нем. Командир также быстро мог достать практически все, о чем его просил Конструктор, поскольку знал почти всех торговцев, караванщиков, а также ближайшие колонии и развалины. Иногда он исчезал на пару недель вместе с группой, когда уходил с очередным караваном. Все-таки деньги и ресурсы на проект надо было где-то доставать. В рейдах же по окрестностям теперь его люди все чаще участвовали без него, лишь докладывая вечером о результатах. Когда появились первые чертежи деталей, Командир сам взялся за их изготовление. Теперь он почти все дни проводил рядом с Конструктором или в ангаре за станками, редко отвлекаясь на военные дела, и все больше становился фактическим соавтором конструкции, самостоятельно решая многие конструктивные и технологические задачи. Вскоре к ним присоединился и один из бывших коллег Конструктора. Последний встретил его случайно на одном из рынков, где тот зарабатывал ремонтом и перекупом старого инструмента и компьютеров, а по вечерам преподавал в так называемом "Университете". Этот коллега был хорошим инженером по настройке и наладке электроники, и именно такой человек был срочно нужен в проекте.

Университет был, по сути, кружком на добровольных началах, в котором старые столичные специалисты, торгующие днем на барахолке или ремонтирующие компьютеры или прицепы, вечерами предавались исследованиям и научной работе, а также читали лекции, часто друг другу, совсем как это было в первых университетах Средневековья. У них были и ученики, немногие молодые люди, готовые вместо отдыха от дневных заработков слушать лекции и осваивать курсы и электронные учебники из прежней жизни Мира до Катастрофы. Среди них был и Аспирант, как его позже назовут коллеги по работе (называя его также и "Студентом", если были не довольны им в этот момент).

Как говорил классик, никому не дано выбирать время, в которое он родился. И в мире постапокалипсиса, очень многие, конечно, считали, что им с этим временем явно не повезло. Но Аспирант всегда чувствовал, что ему не повезло в этом сильнее, чем кому либо другому. Нескладный и неуклюжий очкарик никак не производил впечатление человека, способного выжить в жестоком мире, где сила, ловкость и выносливость часто имели решающее значение в достижении успеха. В то же время его умственный потенциал и способности были заметно выше, чем ремонт электроники и торговля, которыми он занимался вместе с Инженером. И Инженер был одним из немногих, кто тоже это понимал. Именно он привел Аспиранта в Университет. Мир естественных наук увлек молодого человека без остатка. Однако, чутье говорило Аспиранту, что все это вряд ли пригодится ему в реальной жизни Постапокалипсиса, а Университет — не более чем хобби и способ произвести впечатление на девушек (и то только на городских). И это понимание вместе с честолюбием печалили его жизнь.

Начав работать над постройкой Станции, Инженер очень быстро привел туда и Аспиранта. Для последнего это был особенный шанс, поскольку только тут за реально творческую работу еще и платили, хоть и небольшие, но деньги. Но главное было даже не в этом. Отец Аспиранта, как один из немногих глубоких специалистов, получил работу в правительстве Конфедерации. Колонии не спешили делиться ресурсами с центром и спрашивали с него за все расходы, максимально урезая аппарат, потому работу правительственного чиновника нельзя было назвать легкой или очень доходной. Однако, он всегда был в курсе, куда дует ветер наверху. Отец полностью одобрил участие Аспиранта в проекте и часто говорил, что если Станция покажет свою эффективность, колонии засыпят их заказами, обеспечив ее создателям прочное место не только в жизни, но и в истории. И это, вероятно, было лучшее, о чем можно было бы мечтать. Неудивительно, что этот молодой человек стал, наверное, самым преданным участником проекта, отдавшись ему целиком и выполняя любую работу, которую ему поручали старшие. Те же, в свою очередь, знали, что покладистость и выполнительность, свойственные Аспиранту, редко сочетаются со столь сильным природным умом, а потому также ценили молодого сотрудника, быстро осваивающего необходимые знания и навыки. Позже, встав за пульт управления Станцией, Аспирант продолжал жадно впитывать не только свой опыт, но и опыт других членов команды, ибо уже видел себя в ближайшем будущем, как минимум, начальником станции из новых серий, а может быть и одним из ключевых разработчиков или руководителей производства. Почему бы и нет, ведь разве не он стоял у истоков проекта и написал для него все программное обеспечение? О, да! И тогда даже щуплые женоподобные очкарики, как он, становятся в глазах девушек привлекательнее многих мачо!

Постепенно контуры будущей Станции вырисовывались, как на компьютерных моделях, так и в металле. В центре большой платформы располагался грунтопробник — большой и сложный механизм, способный в автоматическом режиме брать пробы грунта с движущейся платформы самыми разными способами, от сдувания пыли с камней до выдергивания образцов с 30-сантиметровой глубины. Ранее, еще обследуя участки для горожан в "ручном режиме", Конструктор накопил немало практического опыта, который сильно помог в разработке разных модулей Станции. Но это не относилось к грунтопробнику, поскольку именно эту работу Конструктор и его коллеги выполняли "в поле" и руками, что было сложно автоматизировать. В результате грунтопробник был разработан с нуля, а потому дался наиболее тяжело и после попил еще немало крови на испытаниях. Его огромные механизмы все еще были несовершенны и требовали постоянных подстроек и регулировок, для чего на платформе установили 3 больших штурвала.

Вокруг грунтопробника стояла аппаратура обработки проб, смонтированная на жесткой станине и организованная как конвейер, каждая ступень которого выполняла свой анализ образца. Все результаты стекались в главный компьютер, который строил карту распределения и прогнозы перемещения опасной материи, а также выводились на терминалы управления Станцией. Программу для главного компьютера писал Аспирант, и именно ему в дальнейшем предстояло управлять ею в качестве оператора, по крайней мере, по началу, пока работа Станции не будет отлажена. На платформе также разместили и большую вращающуюся антенну, а также всю ее силовую электронику. Анализируя спектр излучения с помощью антенны, компьютер обнаруживал крупные скопления инородной плоти на больших расстояниях. Именно эта антенна стала в свое время главным детищем Конструктора, открывшим ему путь для заработка поиском безопасных участков для земледелия.

"Мы не знаем точно, как это работает, после Катастрофы просто не осталось оборудования, для таких исследований. Но что было понятно сразу — после заражения монстром части животной плоти начинают жить своей жизнью, превращаясь в одного или нескольких монстров. Причем, мы не видим пока, что и как синхронизирует их действия, — рассказывал Конструктор Командиру и Аспиранту на очередной своей лекции. — Этих связей в нашем мире просто нет. Остается лишь вариант, что они есть где-то еще. Всякие порталы для мгновенных перемещений или прыжков в другие измерения, по-видимому, невозможны, это противоречит последним космологическим теориям. Но в микромире, на уровне атомов и молекул, действуют совсем иные, квантовые законы природы, вплоть до разрушения связи причины и следствия. Потому мы предположили, что именно там такие порталы и возникают, в каждой клетке, а может и в каждой молекуле монстра. Кто-то, видимо, очень далекий, не может долететь до нас сам. Возможно, потому что такой полет потребовал бы миллиарды лет, ведь скорость света невозможно превысить. А может он и вовсе из другого измерения. Но через такие микропорталы этот Кто-то может, если не пролезть сюда сам, то хотя бы управлять этими тварями и их отдельными кусками, разрушая наш мир. Это все, конечно, лишь догадки, которые нам нечем подтвердить или опровергнуть. Но пока они подтверждаются практикой и приносят результаты. Как это работает? Такие структуры должны бы искривлять пространство-время на уровне микромира, и некоторые признаки таких искривлений и обнаруживает наша антенна по смещению спектров. Мы реально находим ею этих монстров и их следы, и даже можем уничтожать мелкие скопления этой материи на небольшом расстоянии, увеличив мощность излучателя, что я и делал с коллегами много лет в ручном режиме."