Глава 12

Войдя в свой кабинет, он прошел к столу и молча указал Федору на стул. Свой стул полковник отодвинул, постоял и, задвинув обратно, прошел к окну. Заложив руки за спину, покачался с носка на пятку и, резко развернувшись, спросил в своей обычной манере:

— И какого черта она делала на передовой? — впившись взглядом в Федора, он ждал ответа, крепко стиснув челюсти, на которых ходили желваки.

— За меня мстить осталась, — выдержал его взгляд Федор. — Она добралась до дивизии как раз тогда, когда меня ранили. Но уезжать в тыл отказалась наотрез. Сказала, что будет разведчицей. Добилась своего… — хмыкнул он. — Представляю, какой бой она выиграла у Федотова… Товарищ майор у нас сурьезный мужик. Даже представить не могу, что его заставило оставить девчонку на передовой… Я был уверен, что он ее в тыл отправит.

В кабинете повисло гнетущее молчание. Полковник задумчиво смотрел в окно, хмуря брови, Федор нервно теребил край рубахи.

— Катюша не ваша дочь, — вдруг произнес доктор, не отрывая взгляда от чего-то за окном. — Зачем вам эта девочка? И кто вы ей? — мгновение, и врач навис над Федором, сверля его яростным взглядом. — Говорите правду!

Мужчина растерялся.

— Так это… Я за Тамарой приехал… Я… Мы… с женой, с Леной… решили, что заберем ее, — сбиваясь и словно оправдываясь, с трудом проговорил Федор и замолчал.

— Давайте сначала, — не отрывая от него тяжелого взгляда, резко потребовал полковник. — Кто эта девочка? Вы ее знаете, бесспорно. Кто она? Как попала на фронт? Какое вы имеете к ней отношение? Как вы узнали, что она у нас? Правду, Ковров!

— Тамара… Пионерка Тамара… — тяжело сглотнув, тихо проговорил Федор. — Я… Я не знаю ее фамилии…

— Откуда вы ее знаете? — сдвинув брови, допытывался врач.

— Я… Меня ранило… Как раз тогда… Я был в санчасти… Откуда она взялась, не знаю. Кажется, ее кто-то привел с той стороны фронта, с оккупированной территории… И пока сдали в санчасть. Девочку должны были отправить в тыл. Она читала письма раненым… И… в общем, мы разговорились. Она хотела остаться и стать разведчицей, — сумбурно, бессвязно бормотал Федор. — Товарищ майор не позволил, и велел ей в тыл отправляться. Она расстроенная пришла ко мне… Видимо, больше не к кому было, а мы вроде общались… Видать, хоть к кому знакомому тянулась… Хорошая она девчушка, товарищ полковник! Замечательная просто! — поднял на него влажные глаза мужчина. — Не хотел я, чтоб она потерялась… Думал, товарищ майор ее в тыл отправит, так переписываться станем… Письмо ей свое отдал, чтоб адрес у нее мой был, значит… — он помолчал, продолжая нервно теребить рубаху. Полковник ждал, по-прежнему нависая над ним и сверля взглядом. Федор вздохнул и тяжело сглотнул ставшую вязкой слюну. — Да кто ж знал, что ее на передовой оставят! Упрямая она, конечно… Но чтоб товарища Федотова переупрямить… — Федор горестно покачал головой.

Полковник выпрямился и принялся молча мерить кабинет шагами. Мужчина, сгорбившись на стуле, тревожно провожал его взглядом из угла в угол.

— Почему вы решили ее забрать? Где ее родители? — вдруг резко остановившись, спросил он.

— Мать… погибла. Наверное… Она мстить собралась… За меня, за мать… за всех… — вновь опустил голову Федор. — Тамара… она твердила, что она пионерка, что клятву давала, что ей нельзя в тыл… Теперь — нельзя… — тихо-тихо добавил он. — Смелая… решительная… Она тогда все для себя решила, и отступать не собиралась. Но я и подумать не мог, что Федотов… Ну разумный же мужик!

Врач долго сверлил Федора взглядом. Наконец кивнул.