1

Майкл был настолько уверен, что в отеле его уже ожидает послание от друзей, что, пройдя через вращающиеся двери, немедленно направился к конторке портье. Гарри Биверс клятвенно заверил его, что все они прибудут “в течение дня”. Сейчас было приблизительно без десяти пять.

Пул начал искать глазами записку на доске за спиной портье, как только смог различить номера комнат. Просмотря примерно три четверти ячеек, Майкл разглядел наконец записку и в своей. С него тут же как будто слетела усталость. Значит, Биверс и вся компания уже здесь.

Майкл добрался наконец до конторки и обратился к клерку:

– Для меня оставили записку. Пул, номер двести четыре. – Майкл достал из кармана огромных размеров ключ и продемонстрировал номерную табличку клерку, который обернулся и начал изучать доску в поисках нужной ячейки с пугающей нерасторопностью. Наконец он нашел, что искал, и, улыбаясь, подал записку Пулу. Тот отвернулся, чтобы прочитать ее. Записка оказалась телефонограммой: “Я пыталась перезвонить тебе. Ты действительно повесил трубку? Джуди”. Время звонка было проставлено красными чернилами – три пятьдесят пять. Джуди перезвонила, как только он вышел из номера.

Майкл вновь обернулся к клерку.

– Мне хотелось бы узнать, вселились ли уже люди, у которых забронированы номера с сегодняшнего дня. – Пул назвал имена.

Клерк лениво потыкал кнопки на клавиатуре компьютера, нахмурился, покачал головой, опять нахмурился, не поворачивая головы, искоса взглянул на Майкла и произнес:

– Мистер Биверс и мистер Пумо еще не прибыли. А на мистера Линклейтера у нас ничего не заказано.

Видимо, Конор планировал сэкономить, переночевав в комнате Пумо.

Пул отвернулся от конторки, сложив записку Джуди, засунул ее в бумажник и только тогда обратил внимание на то, как изменилась публика в вестибюле отеля за то время, что он отсутствовал. Теперь банкетки и столики занимали мужчины в темных костюмах и полосатых галстуках. Почти все они были лысоваты, и у многих на груди была табличка с именем и профессией. Они вполголоса переговаривались, время от времени заглядывая в папки с документами и занося цифры в карманные компьютеры. Первые год-полтора после возвращения из Вьетнама Майкл мог безошибочно, даже по осанке, определить, был человек на войне или не был. С тех пор его интуиция несколько притупилась, и все же на счет теперешних посетителей отеля можно было не сомневаться.

– Добрый вечер, сэр, – произнес довольно скрипучий голос рядом с Пулом. Перед ним стояла улыбающаяся во весь рот молодая женщина с лицом, обрамленным облаком взбитых в прическу белокурых волос. В руках блондинки был поднос со стаканами, в которых плескалась какая-то пенистая темная жидкость.

– Могу я поинтересоваться, сэр, являетесь ли вы одним из ветеранов войны во Вьетнаме?

– Да, я был во Вьетнаме.

– Компания “Кока-кола” вместе со всей Америкой хочет поблагодарить вас лично за героизм, проявленный в боях во время вьетнамского конфликта. Мы рады возможности в знак нашей признательности предложить вам попробовать новый продукт нашей фирмы – “диет-коку” – и выражаем надежду, что вкус этого напитка принесет вам истинное наслаждение, которым вы не преминете поделиться со своими друзьями-ветеранами.

Подняв глаза, Пул увидел, что противоположная стена вестибюля была затянута огромным ярко-алым транспарантом с надписью огромными же белыми буквами: “КОРПОРАЦИЯ КОКА-КОЛА И ДИЕТ-КОКА ПРИВЕТСТВУЕТ ВЕТЕРАНОВ ВОЙНЫ ВО ВЬЕТНАМЕ”. Майкл вновь посмотрел на девушку.