– Графиня, мне жаль, что я невольно дал вам надежду… – заговорил Альваро, хитро щуря глаза.

– Оставьте, – перебила я его. – Вы слишком высокого мнения о себе! Я не одна из тех привезенных с теплых краев рабынь и не придворная кокетка, желающая покорить загадочного герцога. Да, возможно, во мне вспыхнуло какое-то чувство к вам, но это не более, чем симпатия. Дружеская симпатия к человеку, который выручил меня из беды.

Я больше не могла выносить его пронизывающий до костей опасный взгляд и не могла прогнать из мыслей его лицо – благородное, притягательное, невероятно мужественное. Зачем он давит на меня? Почему говорит со мной столь откровенно? Что это – его новая игра? Я окончательно запуталась в происходящем и желала только одного – поскорее закончить этот мучительный разговор и закрыться в своей келье.

«Куда он заглядывал, пока ты спала», – сообщил мне внутренний голос, заставив в очередной раз вспыхнуть странным, томительным огнем.

Альваро провоцировал меня, мастерски перебирал струны моей души, вытягивал из меня такие признания, которые в другой ситуации я предпочла бы оставить при себе.

– В таком случае я не вижу никаких препятствий, – резюмировал он наш разговор, заставив меня почувствовать себя полной дурой.

Я ничего не понимала, не могла уловить хода его мыслей, не могла предвидеть его следующий шаг, и от этого мне стало не по себе. Альваро сводил меня с ума, и эти чувства были куда сильнее обычной симпатии.

– О чем вы? Я не понимаю вас.

– Вам нужно спасти репутацию, а мне поставить победную точку в этом деле с королем, – ответил он без обиняков.

– Что вы имеете в виду? Вы не собираетесь уступать? Совсем не боитесь за себя и свою жизнь?

Его слова напугали меня. В голове начали появляться волнующие и в то же время шокирующие догадки.

– Я никогда не отступаю с пути, на который встал, – спокойно ответил герцог.

– И что вы намерены сделать?

– Я намерен сделать вам предложение руки и сердца, графиня. Я предлагаю вам сделку – мое имя в обмен на ваше молчание. Это дружеское предложение, которое, я надеюсь, не задевает вашу честь.

– Что?

– Я спасу вашу репутацию и честь, а вы не станете вмешиваться в мои дела и никому не скажете, что видели мое лицо.

Холодок пробежался по моей коже. Неужели он раскусил меня, догадался, что я солгала?

– Мое истинное лицо, – со смехом пояснил он, заметив, в какое замешательство привели меня его слова.

– Ваше истинное лицо? – переспросила я.

– Контрабанда, – сказал герцог. – Вы будете молчать о том, что видели.