24

Нора

– Нора, хотела бы ты начать с чего-то конкретного? Может, есть какая-нибудь тема или вопрос, который особенно тебя беспокоит с тех пор, как произошла авария?

Передо мной, скрестив ноги, сидела женщина лет сорока. Лицо у нее вытянутое, крашеные рыжие волосы заплетены в аккуратную косу. На ногтях – красноватый лак под цвет волос. Голос спокойный, приятный, мягкий. Она им прекрасно владела.

Помещение, в котором я сидела на светлом диване, выглядело уютным, но пустоватым. Сразу видно, что это кабинет, а не жилая комната.

Доктор Мартен невозмутима и расслаблена. Она излучала спокойствие, внушала доверие. Она сама терпеливость. Хотя на разговор у нас меньше двух часов.

И я задумалась над ее вопросом, чтобы действительно начать с того, что меня волнует.

Как ни крути, ответ был один – Сэм.

То, что случилось вчера… Засело глубоко внутри, и я боялась, что никогда от этого не избавлюсь. Как от распространяющейся опухоли.

Я написала Сэму. После школы. Сообщений десять, в большинстве из которых говорилось, что мне жаль. Что я не сообразила, не поняла. Сэм не ответил, но он и не обязан.

Потому что подобное произошло не в первый раз.

И я рассказала. Рассказала незнакомке передо мной об аварии, о том, какие чувства и мысли она у меня вызывала, о внезапном порыве увидеть Сэма – я не могла найти слов, чтобы описать, насколько особое место он занимал у меня в голове и сердце, но он сказал, что мы больше не друзья. Рассказала о постлечебном осмотре. Психолог кивала, время от времени задавала уточняющие вопросы и делала пометки.

Дойдя до вчерашней драки, я вдруг перестала быть собой. Будто кто-то другой рассказывал эту историю вместе со мной.

– Звучит безумно, да? – нервно заламывая пальцы, спросила я в конце.

– Нет, Нора. Ничего подобного. Я лишь удивлена, как хорошо ты со всем справляешься. То, что ты доверила мне, – очень серьезно.

Из моей груди вырвался смешок.

– Я не справляюсь, – призналась я. Руки вдруг затряслись. Поверить не могу, что сказала это вслух.

– Ты несешь тяжкое бремя. Я считаю, что первый шаг ты сделала, проговорив все вслух и признавшись самой себе. Да, ты помнишь не все, но осознаешь, что тебя что-то тяготит. Это куда важнее.

– Не уверена, хотела ли я это осознавать, – прошептала я и заплакала. – Я больше себя не понимаю. Я себя не узнаю. Ни сегодня, ни вчера, и уж точно не в воспоминаниях, которые постоянно всплывают и обрушиваются на меня. Понятия не имею, кем я когда-то была.

Психолог протянула мне пачку носовых платочков. Вытащив один, я высморкалась. Громко и сильно.