— Твоя мать? Нет. Мы никогда не были особо близки и, конечно, не поддерживали отношений после ее отъезда. Думаю, даже Гендон точно не знает, куда она отправилась, хотя каждый год отсылает ей деньги.
— Почему? Разумеется, он это делает не по доброте душевной. Очевидно, ей что-то известно. А он готов платить, чтобы она молчала. Так что же она знает?
Герцогиня Клейборн посмотрела в глаза племяннику и первый раз за это утро произнесла неприкрытую ложь:
— Честное слово, понятия не имею.
Сэр Генри Лавджой был расстроен. Дело по поимке преступника, которого пресса успела окрестить Мясником Сент-Джеймс-парка, почти не продвигалось. Судьи с Боу-стрит вовсю вмешивались в расследование. А тут как назло пришлось еще попусту тратить время на взбешенное иностранное посольство и немало раздраженное министерство иностранных дел, вместо того чтобы потянуть за несколько многообещающих ниточек.
Покинув Уайтхолл, Лавджой нанял экипаж и отправился повидать виконта Девлина.
Он застал Себастьяна, когда тот собирался подняться на крыльцо своего дома.
— Мне нужно поговорить с вами, милорд, — сказал Лавджой, отвешивая небольшой поклон.
Виконт выглядел необычно бледным и рассеянным. Замявшись на секунду, он отрывисто произнес: «Разумеется» — и провел гостя в библиотеку.
— Пожалуйста, присаживайтесь, сэр Генри. Чем могу помочь?
— Я задержу вас всего лишь на минутку, — ответил сэр Генри. Он остался стоять, держа обеими руками круглую шляпу. — Вчера ночью один из лодочников выловил из Темзы утопленника.
На лице виконта промелькнула заинтересованность.
— Кто-нибудь, кого я знаю?
— Иностранец, — ответил Лавджой, не сводя взгляда с собеседника. — Из северной Италии.
Девлин нахмурил брови.
— Худой человек со светлыми волосами?
— А-а, так вы все-таки его знаете.
— Вчера ночью он пытался меня убить.
— И поэтому вы его убили?
— Он упал в Темзу, — бесстрастно ответил виконт. — Что заставило вас прийти ко мне?