Свиридов прикрыл веками глаза, в которых возникла тяжелая давящая боль: вероятно, они еще не привыкли к дневному свету. Потом слабо пошевелился и сказал:

— Мне не о чем с вами разговаривать. Прежде чем вы не сообщите мне, где я и что сейчас с Аней.., с Анной Михайловной.., я ни о чем с вами говорить не собираюсь.

— Не надо так горячиться, Владимир Антонович, — вкрадчиво проговорил разведчик. — Вы находитесь в мельбурнской частной клинике, принадлежащей сотруднику нашего ведомства.

Австралийские власти выдали вас России, и номинально вы уже репатриированы в Москву.

В виде трупа. Так что, можно сказать, вас уже нет. Равно как нет и Анны Михайловны, вашей спутницы.

Свиридов открыл глаза, и пепельно-серые пятна смертельной бледности проступили на его и без того изжелта-бледном лице, а четкий болезненно-восковой профиль еще больше заострился.

— Она.., вы.., она умерла?

— Я же сказал, что ее нет точно так же, как нет вас. И вы можете с честью выпутаться из всей этой скверной истории и сохранить жизнь себе и ей.

Несмотря на то что резкая боль в груди мгновенно пронизала все тело, Влад приподнялся на одном локте и глянул прямо в лицо своему загадочному собеседнику, который с довольно-таки неприятной усмешкой уперся в него холодными, металлически поблескивающими маленькими глазами.

— Вы меня что.., шантажируете? — проговорил он. — Прикончить сразу было так сложно?

— По всей видимости, вы еще не готовы для этого разговора, — сухо констатировал разведчик. — Хорошо.., увидимся через неделю.

Я думаю, ваше состояние существенно улучшится и мы сможем повести деловую, конструктивную, как любят выражаться наши дражайшие политики, беседу.

Он действительно пришел через неделю. Это произошло в тот самый момент, когда Свиридов сидел на кровати и рассматривал в зеркало свое лицо. На котором почти не осталось последствий взрыва.

— Я вижу, вы уже почувствовали себя другим человеком, — с претензией на тонкую ироничную двусмысленность произнес Игорь Анатольевич. — Хотя и раньше вы были видным мужчиной, но теперь — прямо голливудская суперзвезда. Мои поздравления, Владимир Антонович. С вами поработал выдающийся специалист. Вас хотели вообще перекроить на новый лад, но потом мы сочли, что серьезная пластическая операция — это перебор. Это просто излишне. Особенно если учитывать ваши актерские способности, при помощи которых вы способны перевоплотиться в кого угодно. Так что вам сделали восстановительные процедуры.., ну там подтянули кожу, под корректировали.., что-то там с рубцами.., я не разбираюсь. Я вот тоже все хотел подправить себе нос и подбородок, да не дело это.., чтобы сотрудники внешней разведки лепили себя заново, как какие-то фотомодели.

— Зачем все это? — холодно спросил Влад.

— Ну.., не думаю, что австралийские власти будут в восторге, если узнают, что человек, чьей выдачи мы так долго и настойчиво требовали, до сих пор пребывает на территории их страны и более того — по всей видимости, будет готовиться для какой-то очередной и в высшей степени подозрительной операции. Не пластической, а диверсионной.

— Если вы думаете, что мне стало хоть на йоту яснее, какого черта вы тут химичите, то жестоко заблуждаетесь, — сказал Свиридов.

— Вот затем, чтобы объяснить это, я и пришел сюда, — сказал тот. — По поручению людей, которые не хотят нецелесообразно обращаться с ценным человеком, волею судьбы попавшим в сложные обстоятельства.

— Одним словом, вы хотите мне предложить работать на вас, а за это мне всемилостивейше будет сохранена жизнь, — откомментировал Влад. Он приподнялся еще выше и добавил:

— Ну.., излагайте, зачем явились. Может, это меня позабавит.