Тишина. Нехорошая, мёртвая.

– Не волнуйтесь, Никита Сергеевич. Чай остынет.

Что за канитель? Нет, не испугался Хрущёв – удивился такому обхождению. Взял чашку. Чай пригубил, с мыслями собираясь. Неужели арест?! От этой мысли похолодела спина. Нет, не похоже, сейчас бы всю дачу вверх дном перевернули, да и не один исполнитель бы был. Опять же санкции, ордер на арест, машина во дворе. Нет, не арест… А что тогда?

– Кто тебя прислал?

– Никто. Я сам по себе.

– А охрана?

– Я же сказал – отдыхает. – Незнакомец положил на столик несколько удостоверений и горсть патронов. – Не беспокойтесь, все живы-здоровы. Я просто не хотел, чтобы кто-нибудь помешал нашей беседе.

– Как?.. Как вы смогли? Их же…

– Опыт. Просто мы это умеем.

– Кто «мы»?

– Те, кого вы искали, но не нашли. Команда Берии. Вы должны знать: «шарашка», бой…

– Ах, вот как! Как вы посмели, как решились! Вас же по всей стране ищут! Я сейчас распоряжусь… – Хрущёв потянулся к телефону.

– Извините, связь временно не работает. Обрыв на линии. И дорога перекопана.

Хрущёв нервно крикнул:

– Охрана! Ко мне!.. Уволю всех к чёртовой матери!

Незнакомец никак не прореагировал – спокойно пододвинул стул, сел, пережидая крик, улыбнулся.

– Зря вы кричите, Никита Сергеевич, никто вас не слышит. Да не волнуйтесь, увидите всех. Обещаю. Но хочу заметить, что охрана у вас так себе – мелкая шпана при шпалерах.

– Увижу? В каком смысле?

– После нашего разговора и… вашего решения.

Хрущёв усмехнулся, он почти успокоился. Все-таки был он в годах, а не юноша малахольный. В молодости не раз на кулачках сходился, на фронте бывал, под бомбёжку попадал. Не из того он был поколения, которое в обморок сразу падает.