– От государства за государством спрятаться?

– Точно так. Только не за абстрактным государством, а за царём-батюшкой, за хозяином Кремля, которому верой и правдой… Нужны ему будем – живы останемся. А нет – опять в леса подадимся. Но не теперь, а потом. Не убегут от нас урманы, туда путь всегда открыт. Только мы, имея в запасе время и свободу передвижения, можем в тайге целую деревню построить, и родственников в той деревне поселить. И запасов на десять лет вперёд натаскать.

– А ты? Если тебя за жабры возьмут…

– Могут. Только я знать не буду, где вы находитесь – ни одного адресочка. А если ничего не знаю, то ничего никому не скажу. Оборвётся на мне ниточка.

Молчат командиры, думают – такой поворот… В землянках оно, конечно, мокро, но пока спокойно. Да и с «малинами», если на урок надавить, всё сладится. Пусть ненадолго, не навсегда… А тут…

– Кто что скажет? Кавторанг?

– Я не уверен. Хрущёв не так прост, калач тёртый, самого Берию скинул. Переиграет он нас. Я против.

Не надеются командиры на успех, не хотят в петлю лезть. Кто они и кто Хрущёв? Нынешний Хрущёв. Да и Петру Семёновичу веры до конца нет – он теперь наплетёт им, а после сдаст, чтобы выслужиться. Или ошибётся… На бумаге всё гладко, только после в оврагах можно ноги поломать.

– Не пойдёт, Семёнович. Под это дело мы подписываться не станем. Извини…

– Это общее мнение? Пусть каждый скажет. Абвер? Крюк? Партизан?

Все лишь молча качали головами.

– Значит, так, значит, не хотите?

– Нет, Пётр Семёнович, мы, конечно, в одной упряжке скакали, но дальше, похоже, наши пути-дорожки расходятся.

Стоит Пётр Семёнович, смотрит исподлобья – не ожидал такого поворота… Или ожидал?

– Хорошо, раз все против, значит, будем считать, решение принято. Окончательно. И единогласно… Лично мной.

– Тобой?!

– Да. Как вашим начальником.

– Но мы же сказали, что…

– А вас теперь уже никто не спрашивает, – тихо сказал Пётр Семёнович. – Здесь вам не Новгородское вече. Выслушать я могу всех, а что делать, решать буду сам. Единолично.

Опешили командиры, растерялись.