– Потянуть время до темноты, немного осталось. А там на «ура!».

– Потянуть время – согласен, а на «ура!» вряд ли получится.

– Так что, сдаваться?

– Сдаться можно, только, боюсь, нас тут же и положат.

– Тогда сразу бы разбомбили.

– Тоже верно. Значит, учинят допросы с пристрастием, а уже потом…

Опять захрустел микрофон:

– Вы что там, умерли? Уже… Я же приказал: руки в гору, выходи по одному.

Вот привязался…

– Кавторанг, поговори с ними, у тебя глотка лужёная…

Этому, верно, никакие «матюгальники» не нужны: набрал в грудь воздуха так, что вены на висках налились. Гаркнул:

– Нам подумать надо!

– А кофия горячего с пирожками не требуется?

Пётр Семёнович покачал головой.

– Так не пойдёт, не станут они ждать, надо им зацепку дать.

– Какую?

– Сказать, что нам посоветоваться надо.

– С кем?

– Неважно! Им нужно наших командиров вычислить, под кем мы ходим, чтобы тропинку к ним протоптать. Теперь они на провод сядут, чтобы разговоры наши слушать. Им молчаливые трупы хуже, чем живые болтуны.

– С кем нам говорить? Все твои контакты оборваны, – удивился Партизан.