– Ни к чему не готовь – не к чему их готовить. Сидите, отдыхайте, ваша работа закончена. Или ты не рад?

Пётр Семёнович хотел было что-то сказать да осёкся. Но Берия это заметил.

– Чего мнёшься, как гимназистка перед унтером, чего сказать хотел? Говори.

– Я не по делу.

– Как есть говори. – Берия сел, стал что-то быстро писать в блокноте.

– Я по ситуации. Кто теперь вместо Сталина будет?

Берия поднял глаза от бумаг, хитро глянул.

– Я!.. Даже если не я, а кто-нибудь другой. Всё равно – я! – Он широко улыбнулся.

– А остальные? Они тоже могут захотеть.

– Кто? – поморщился Лаврентий Павлович. – Рубака Будённый или Маленков? Не станут они в такой воз впрягаться, зная, что я уже под оглобли влез. Кишка тонка со мной тягаться!

– А Хрущёв?

– Никитка? Куда ему. Его уровень республиканский – сельское хозяйство на Украине поднимать или на какое-нибудь министерство сесть. Не теперь – после. Он всю жизнь в холуях ходил, гопака на ближней даче отплясывал и теперь одного боится, чтобы его вообще не убрали куда подальше.

– Мне кажется, что ни он, ни другие просто так не сдадутся.

– Конечно, не сдадутся, будут интриги плести, в кучки сбиваться, планы строить. Только что сделать смогут? Все силовые рычаги в моих руках. Так, языком поболтать. Щенки они, которые под Сталиным ходили, голенища сапог ему вылизывая. Тех, кто покрепче был, Иосиф еще в тридцатых и сороковых под корень извёл. За что ему большое спасибо. Не осталось никого.

– А армия?

– Там разброд и шатание, генералы друг на друга кляузы строчат – не сговориться им. По крайней мере, быстро. Они с войны еще славой меряются и заслуги делят. Им в голову не придёт… А потом, после, мы их с почётом и орденами на пенсию отправим, чтобы мемуары писали и пионерам галстуки повязывали.

– Можно честно?

– Валяй.

Берия был расслаблен и до нельзя демократичен, готовый кого угодно выслушать, чтобы разубедить.

– Мне кажется, это… ошибка. Согласен, достойных фигур нет. Но шакалы, которые сбиваются в кучу, любого льва могут загрызть.