— Пиздец. — Констатировал друг, возвращая взгляд на дорогу.

— Пиздец. — Согласился я, закуривая.

Артём включил мою музыку и мы молча доехали до его дома. Всю дорогу я прокручивал в голове сказанное Таней, надеясь, что амулет сможет её защитить от нечисти под окнами. Я не был уверен, что поступил правильно, рассказав подруге правду. С другой стороны, я бы не простил себе, если бы из-за моего молчания с ней что-нибудь случилось. Меня сильно удивляло с какой лёгкостью она поверила нам, не задав ни одного вопроса. Если раньше я бы мог легко объяснить это её детской доверчивостью, то сейчас же она мне виделась серым кардиналом, живущим себе на уме. «Что она задумала?» думал я, выходя из машины.

Артём растянулся на кровати с бутылкой в руке, пока я нервно отстукивал ногтями по подлокотнику компьютерного кресла. Передо мной лежало два старых письма.

— Ну что там? — Артём отхлебнул содержимое бутылки. — Давай вслух. Надеюсь, это не любовные записки.

— Ага, надейся. — Я неспешно покрутил конверт в руке и уставился на знакомый почерк. — Получателем мама была, правда, адрес странный… Деревня какая-то, я такую даже не знаю.

— Почему странный? — Спросил друг, попутно что-то печатая в телефоне.

— Потому что это не адрес её родителей. — Я слабо повёл губой и поднял глаза в сторону. — Бабушка с дедом в этом городе жили, если ты забыл.

Артём хмыкнул и продолжил печатать, попутно попивая пиво. Я ещё раз осмотрел шапку конверта, датой отправления был май двухтысячного. Прокашлявшись, я принялся неспешно читать.

— «Пишу тебе это письмо, пока Серёжа убежал по делам, не ругайся за почерк! Рада, любовь моя, как твои дела? Сегодня заходил к матушке, она сильно ругается за тебя. Почему ты не ходишь в школу?» — Я немного замялся и задрал бровь, но продолжил. — «Отец говорил, что без ученья нет уменья. Пожалуйста, поскорее возвращайся, матушка очень скучает по тебе, как и я. Хочу поскорее увидеть твои глаза. Как поживает бабуля? Может, приехать к вам на выходных, помочь на огороде? Только, прошу, не пиши, что ты сама со всем справишься. Через неделю уедем с Серёжей в другой город по делам, я бы очень хотел встретиться с тобой до отъезда. Надеюсь, ты помнишь, что я говорил тебе про лес? Береги себя, душа моя, я хочу увидеть тебя живой и здоровой. Не сердись, но я замолвил за тебя словечко на учёбе, чтобы без лишних проблем. Пожалуйста, ответь как можно скорее, я буду ждать твоего письма! Я приготовил для тебя сюрприз, так что возвращайся скорее. Целую. Твой Яша.»

Я молча уставился на последнее слово, непонимающе хлопая глазами. Было неловко читать любовные переписки родителей. Артём сел на кровати.

— А у тебя маманя оторвой была. — Он сказал это, откладывая телефон в сторону и бодро отхлёбывая напиток. — Школу прогуливала. Сколько ей тогда лет было?

— Четырнадцать… — Посчитав в уме, ответил я.

Друг весело присвистнул.

— Боюсь спросить, сколько было бате. — Сказал он, беззлобно ухмыляясь.

— Не уверен, что ты хочешь это знать. — Я грустно улыбнулся.

Друг знал, что мама рано родила меня, но никогда толком не интересовался про её с отцом разницу в возрасте. Откровенно говоря, я сам очень редко начинал что-либо рассказывать о семье, не тормоша лишний раз свои раны. Даже со своим лучшим другом.

— Пиздец, братан… — Артём нелепо улыбнулся.

— Ага, я в курсе. — Я раздражённо скривил губы и отвёл глаза. — По-моему размышлять над отношениями людей, которые давно умерли, сейчас не имеет никакого смысла.

Артём опешил и смущённо заёрзал на кровати, виновато опустив глаза. Залпом допив бутылку, на его лице снова красовалось привычное выражение.