Шаман важно кивнул. Теперь коварный план Котяна был ему понятен от начала до конца и вызывал восхищение.
Плоскиня пожал плечами: мол, раз так, то и сомневаться нечего. Калоян беспокойно поёрзал на кошме, спросил:
– Ваш лазутчик точно справится? Не струсит?
Хан мелко засмеялся:
– Не подведёт. Ему за это Чатыйский курень обещан и дочь бека Юлдуз. Так что постарается.
Кыпчакский разбойник довольно кивнул, потянулся к чашке с кумысом. Котян заговорил с нажимом:
– Слушайте внимательно. Нападёте под утро, мой человек подаст сигнал: плеснёт масла в костёр, чтобы горел жарче. Убьёте всех, и Тугорбека – первым. Оружие, доспехи, коней и дары для киевского князя заберёте себе. Только двоих мне приведёте живыми: Юлдуз и рыжего русича. Сихер с вами поедет, будет моими глазами. Проследит, чтобы всё было правильно сделано. Что скажет – выполняйте, будто его слово – моё.
Плоскиня вскинулся, недовольно тряхнул бородой:
– Хан, мы тебя уважаем и дело сделаем. Но помни: ты над кыпчаками властен, а бродники – сами по себе, своей волей живём…
Калоян положил атаману руку на плечо:
– Погоди. Хан, поручение твоё трудное и важное, мы тут с Плоскиней подумали… Мало нам хабара, что у Тугорбека возьмём. Пленных ты брать не велишь. На невольниках, получается, не заработаем. Нам мала награда.
Котян прикрыл глаза, скрывая досаду. Спокойно спросил:
– И чего же вы ещё желаете?
– Бекство! – облизал пересохшие губы Калоян. – Снова хочу куренем владеть. Надоело неприкаянной собакой по степи шататься.
– Удивительные времена, всем беками захотелось вдруг стать, – рассмеялся хан, – а ты, бродник, тоже в кыпчакские беки метишь?
– Нет! – гордо сказал Плоскиня. – У меня две просьбы, но они малые. Во-первых, отмени за мою голову награду, хан. А то я уже и в наших деревнях, у бродников, себя неуютно чувствую. У нас народ лихой, за гривну серебра мать родную прирежут. И второе: отдай мне соотечественника моего, Хоря. Он у Тугорбека в доверенных багатурах.
– И зачем он тебе? – удивился хан. – Коли о жизни его просишь? Родственник?
– Нет, – хмыкнул Плоскиня, – должник он мне.
– И много должен?
– Да пустяк. Короб деревянный.