— И наша вера.
— Может и так. Но я все равно не понимаю. Почему старые ромеи успешно наступали. Успешно захватывали провинцию за провинцией. И крепко держали в своих руках половину мира. А мы… мы не можем…
— На все воля Божья. Все испытания даются нам за грехи великие.
— То есть, у наших предков грехов не было?
— Тогда еще Христос не возносился.
— После его вознесения они еще двести лет крушили все вокруг. И ослабли только из-за того, что учинили великую распрю на много десятилетий.
Патриарх замолчал.
— Понимаешь? Я боюсь. — Нарушив затянувшуюся паузу, произнес Василев. — Отчаянно боюсь.
— Чего?
— Того, что слова Василия правда.
— Вздор!
— А если нет?
— Такого быть не может!
— Вот его сейчас обложили как медведя в берлоге. Окружили со всех сторон. Собрали большую группу охотников. И готовы поднять на копья. А если это у них не получится?
— Он закоренелый язычник. Вряд ли Всевышний явит ему чудо.
— Ты понимаешь, что будет в столице?
— Ничего не будет. Хазары победят и продадут нам Василия в цепях. А весь его выводок вырежут, как и эту поганую язычницу. Ты вынудишь его покаяться. Выдашь за него свою племянницу. И объявишь наследником.
— Хороший план, — кивнул Вардан. — А если выиграет он?
— Это попросту невозможно!
— Вот просто предположи. Вдруг.