– Варягу?
– Варягу. Так что думай. А надумаешь – дай мне знать.
– Думать тут нечего, воевода, – сказал Добрыня. – Дело делать надо.
– Добро. Делай. А я вот через две седьмицы в Полоцк отправлюсь. Могу твоего княжича взять, если захочет. Что, Владимир, поедешь со мной в Полоцк?
– Я с батькой на полюдье поеду! – задрал княжич курносый полянский нос.
– Этой зимой батька твой на полюдье не поедет, – сказал Духарев. – Не до того ему. Но не хочешь – дело твое.
– Хочу! – быстро сказал княжич. Оглянулся на дядьку: как он, не против?
Добрыня кивнул, одобряя.
– Вот и хорошо, – сказал Духарев. – Поучу тебя бою варяжскому, обоеручному. Хочешь?
– Хочу. Чтобы как батька?
– Это уж как стараться будешь, – сказал Сергей.
– Я буду стараться! – воскликнул парнишка. – Я на мечах…
– Цыть, отрок! – добродушно перебил его Добрыня и встал: – Благодарствую, хозяйка, за угощение! А тебя, воевода, уж и не знаю, как благодарить!
– Живы будем – сочтемся! – сказал Духарев.
– …Хочу, чтоб ты запомнил, Владимир, этим людям – воеводе и его жене – ты жизнью обязан! – внушал Добрыня племяннику, когда, распрощавшись с хозяином, они ехали в Детинец. – Кабы не они, не было б тебя на свете.
– Да слыхал я, слыхал уж, – недовольно бурчал мальчик. – Сколько можно одно и то же толочь, дядька!
– Сколько нужно! – рявкнул Добрыня. – Замолкни и слушай! Внимательно слушай, ежели хочешь князем быть, а не ходить в гриднях у братьев!
– Тю! Да я их обоих запросто! Хоть на мечах, хоть…
Добрыня потянулся и треснул племянника по шлему.
– Помолчи, сказано! О том, что сегодня в доме воеводы слыхал, – никому! Даже батьке! Сболтнешь – не быть тебе князем! А сделаем, как воевода сказал, может, и впрямь славой ты отца превзойдешь, как Сладислава тебе посулила.