— Эй. Это мое. Сделай свой собственный. Я приберегла это на потом. — Я снова кладу его на ухо и сосредотачиваюсь на тако.

— Боже мой, ты прекрасна.

Я останавливаюсь на середине укуса и смотрю на Фишера. Он серьезно смотрит прямо в глаза.

Положив тако на стол, я делаю большой глоток «Маргариты», пытаясь придумать, что сказать. Вытираю руки салфеткой и, прежде чем заговорить, быстро провожу языком по зубам, чтобы избавиться от остатков мяса или сыра.

— Какой у тебя план? — в лоб спрашиваю я. — Ты видишь на пляже женщину, которая явно одна. Сбиваешь ее, приглашаешь на ужин, ухаживаешь за ней с помощью своего обаяния, и что потом? Переспишь с ней и украдешь деньги, пока она спит?

— Я за тобой ухаживаю?

— Звучит, как признание.

Фишер вздыхает.

— Во-первых, если бы я тебя разглядел и захотел с тобой познакомиться, то не сбил бы с ног. Я не из таких. Я мог споткнуться перед тобой или, черт возьми, просто остановиться и представиться. Во-вторых, я не знал, что ты одна, но надеялся на это, когда не увидел обручального кольца. В-третьих, я не считаю себя очаровательным, но стараюсь таким быть. Я не уверен, что это имеет значение. В-четвертых, мне не нужны деньги. У меня есть свои.

— Ты забыл о варианте с постелью.

Фишер наклоняется вперед, опираясь локтями в стол.

— Я бы хотел оставить этот вариант открытым.

Я невозмутимо смотрю на него. Он серьезно? Что за чертовщина? Я не знаю, что сказать. Мы смотрим друг на друга целую вечность, потом его губы медленно изгибаются, и он начинает смеяться.

— Все, чего я хочу, это тако и немного разговоров этим великолепным вечером на пляже. У меня редко бывает время развлечься, а ты меня очаровываешь. С тобой легко можно провести хороший вечер. Никакого притворства. Никаких ожиданий. Никаких скрытых намерений. Ладно?

Он кажется законопослушным. Мне почти стыдно, что я что-то предполагаю.

— Приятно слышать. Потому что я не такая девушка, и если ты надеешься, что что-то случится, будешь разочарован.

— Вполне справедливо. — Фишер хлопает в ладоши и показывает на мой почти пустой стакан. — Как насчет того, чтобы еще выпить?

— Только если на этот раз плачу я.

— Нет, — говорит он, вставая. — Я не из таких.

Я не смогу заплатить, но улыбка не покидает моего лица. Это был хороший ответ. Нет, замечательный. Я делаю в уме пометку. Когда Фишер встает в очередь у фургончика с тако, я наблюдаю за ним. Почему этот мужчина общается со мной? Я не в его вкусе, не так ли? Я смотрю на свои татуировки, но не вижу ни одной татуировки на его теле. Трогаю четыре пирсинга в ухе. Держу пари, Фишер никогда ничего не прокалывал.