Не могу заснуть. Должна была лететь вчера домой, но отменила свой рейс. Сказала Луне, что мне нужно передохнуть, и что скоро буду дома. Она умоляла меня позвонить ей, но я просто не могу. Как мне сообщить ей, как сильно облажалась на этот раз?
Ведь понимала, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Нет ни единого шанса, что Фишер когда-нибудь полюбит кого-то вроде меня. Я должна была догадаться. После того как Олли оставил меня, я отчаянно хотела почувствовать себя желанной. Осознание того, что он изменял мне в течение многих лет с женщиной старше него, которая была чертовски уродлива, было ударом по моему эго. Разве я не отдала Олли все, что у меня было? Но этого ему было недостаточно.
И тут появляется идеальный Патрик Фишер. Мама всегда говорила: если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, то, вероятно, это ложь. Или, может быть, это была Опра.
В дверь стучат. Ух ты, а они быстро. Я заказала в номер бутылку вина лишь пять минут назад.
Достаю из бумажника пять баксов и открываю дверь… Фишеру. Я пытаюсь захлопнуть дверь, но он протискивается внутрь.
— Какого хрена, Грир? Знаешь, как я волновался? Почему ты не отвечаешь на мои звонки?
— Убирайся! — кричу я, указывая на дверь.
— Что происходит? Почему ты так злишься на меня?
Я подхожу к нему с намерением дать пощечину, но он хватает меня за руку.
— Ради Бога, детка, поговори со мной.
Вырываю руку из его хватки.
— Ты говорил с Хлоей?
— Да, а что?
— Она сказала тебе?
— Хлоя рассказала, что вы говорили о фильме, и ты вдруг сорвалась и убежала не попрощавшись, что не ответила ни на одно ее сообщение. Она сказала что-то, что тебя расстроило?
Я фыркаю и расхаживаю по комнате, слезы текут по моим щекам.
— Что происходит? — Фишер бросается ко мне и пытается обнять. На мгновение я думаю позволить ему, но мне становится плохо. Меня тошнит от его лжи и игр, поэтому я отталкиваю его. — Ты солгал мне!
Он хмурит брови.
— Ты сказал, что не знал, кто я, когда мы встретились во Флориде, но ты точно знал, кто я, не так ли?
На лице Фишера появляется беспокойство.