Перевод мой — Л.В.

В целом, в тексте есть непонятные места и написан он несколько сумбурно. Возникает мысль о том, что писавший текст солдат (или офицер низкого ранга) не особо владел искусством письма, но этому противоречит его ровный и аккуратный почерк. Одна фраза в надписи на черепке номер 4 не давала исследователям покоя — «не видно уже огней Азеки». Эту фразу некоторые трактуют как то, что Азека уже пала перед вавилонскими войсками, и потому огни ее погасли. Другие говорят о рутинном обходе стен, откуда видны огни Лахиша, а огни Азеки нет. Словом, в данном вопросе у палеографов и археологов нет согласия. Как бы то ни было, древний текст на остраконах Лахиша представляет огромный интерес для историков.

Следующую группу остраконов представляют черепки с надписями из Гивона. Сам Гивон — согласно Библии — был один из четырех городов Ханаана, населенных народом хиввийцев. Он располагался в долине к северо-западу от Иерусалима. Согласно Библии, в начале завоевания Ханаана, после того, как пали хорошо укрепленные ханаанские города Йерихон и Гай, жители Гивона («гивонитяне») пришли к евреям и попросили мира и союзнических отношений. Возмущенные предательством гивонитян, против них вышли войной несколько ханаанских номов, во главе которых стоял царек Иерусалима Адони-Цедек.

Рядом с Гивоном произошло подробно описанное в Библии сражение еврейской армии Иеошуа Бин-Нуна с коалицией царей пяти ханаанейских городов. Армия Иеошуа, вышедшая в поход из Гильгаля (по-видимому, у северной оконечности Мертвого моря) наголову разбила войска коалиции.

Гивон упоминается в списке тринадцати городов для священников («коаним», коэнов) при Ковчеге Завета. В этом городе, расположенном в землях рода Биньямина (Вениамина) родился первый царь Израильско-Иудейского царства Шауль (Саул). Помимо этого Гивон знаменателен местонахождением в нем во времена правления Давида и Шеломо большого жертвенника («бама»). Более того, Ковчег Завета, перенесенный из Шило находился в Гивоне полвека, пока не был полностью отстроен Иерусалимский Храм.

Сегодня на месте библейского Гивона находится арабская деревенька Эль-Джиб, в названии которой проглядывает прежний еврейский топоним (как в подавляющем большинстве арабских топонимов в Земле Израиля). Небольшие раскопки, проведенные в Гивоне, открыли хранилища для вина с амфорами VIII — VII веков до н.э, от которых остались черепки — с хорошо различимыми названиями городов вокруг Гивона и собственных имен владельцев амфор. По этим черепкам, собственно, археологи определили, что Тель-Джиб действительно скрывает под собой древний Гивон. Надписи на черепках содержат имена Азариягу, Нериягу, Хананиягу, Гадор. Любопытно, что Гадор и Нерягу упоминаются в библейском тексте как родоначальники больших семейств в роде Биньямина.

Мой рассказ об остраконах не может быть полным — и потому, что в рамках моей археологической повести нельзя охватить все и объять необъятное, и потому, что новые и новые остраконы с надписями, говорящие красно-коричневые черепки, появляются в результате раскопок довольно часто. Тем не менее, есть еще один остракон, без рассказа о котором не обойтись.

Небольшая крепостца Хашбияху представляла собой укрепленный пункт, подобный десяткам ранее существовавших на границах Иудеи фортов. Его единственным отличием от упомянутой выше крепости в Араде явился весьма поздний период основания — в конце VII века, в правление благочестивого царя Иошиягу, сумевшего последний раз в истории Иудеи раздвинуть государственные границы. Именно из-за подвижки границы и был построен на рубеже с полузависимыми городами филистимлян, совсем недалеко от порта Явне, форт, настоящее название которого нам неизвестно. Но остраконы, найденные в прифортовом поселении, указали имя одного из его обитателей — Хашбиягу. Поэтому археологи называют небольшую эту, недолго просуществовавшую, крепость «форт Хашбиягу».

После поражения иудеев от египетского войска в битве при Мегиддо и гибели царя Иошиягу на поле брани (в 609 году до н.э) крепостца была заброшена.

Любопытно, что среди еврейской керамики, обнаруженной при раскопках, находились и образцы греческой керамики. То ли были это привозные чашки и кувшины из соседнего порта Явне, то ли в крепости служили наемные греческие солдаты.

Письмо жнеца из форта Хашбияху, Музей Израиля, фото автора

Один из остраконов содержал отлично сохранившуюся надпись палеоеврейским шрифтом. Приведем ее перевод:

«Выслушай, господин командующий, слова слуги твоего. Слуга твой — жнец. Работал слуга твой на территории, что у овина и все, что сжал — сносил в овин и сносил до прихода Шабата (Субботы). Пришел Ошейяху бен Шаби, и он забрал одежду твоего слуги, когда я закончил собирать урожай. Уже (сейчас уже несколько) дней (с тех пор) как он забрал одежду твоего слуги. И все мои спутники могут засвидетельствовать за меня — те, кто жал со мной в разгар жатвы — да, мои спутники могут засвидетельствовать за меня: Амен! (Верно!) Я чист от вины. И он украл мою одежду! Командующий должен вернуть одежду своего слуги. Так помилуй его, чтобы ты вернул одежду своего слуги и не будь недоволен».

Перевод Л. В.

Роль одежды в те древние времена была намного больше, чем сегодня. Массовая продукция тканей, особенно нынешней дешевой китайской синтетики, как понимает читатель, в VII веке до н.э не существовала. Хорошая верхняя одежда (плащ) могла служить (и служила) в холодные ночи одеялом. Поэтому, оставив нашего просителя без одежды, жестокий Ошейяху бен Шаби (наверное, начальник бригады жнецов, или просто чиновник-самодур) фактически обрекал его на замерзание ночью. Даже в районе побережья Земли Израиля осенние и зимние ночи бывают довольно холодны, и без мало-мальски приличного одеяла можно простудиться. В древнем мире простуда имела обыкновение осложниться, превратиться в воспаление легких и убить заболевшего ей человека. Именно поэтому неизвестный, писавший письмо, взмолился о справедливости, обратившись к самому старшему чину в крепости.

Чем так интересно письмо жнеца?

Дело в том, что первое, что приходит на ум после его прочтения знающему Библию человеку это следующая цитата:

25. Если возьмешь в залог платье ближнего твоего, до захода солнца возврати его ему. 26. Ибо это его облачение единственное, это платье его на теле его. На чем ляжет? И будет, если воззовет ко Мне, то Я услышу, ибо Я милостив.

Шемот (Исход) 22, 25—26

Данный древний гуманный закон говорит нам о том, что если бедняк задолжал денег и вместо возврата долга у него отнимают одежду (единственное, что у него может быть), то хотя бы на ночь худую одежонку бедняку следует вернуть.