— Понятно. А Малкольм?

— Малкольм жесткий и капризный критикан. Считает, что окружающие должны закалиться и принимать это. Так что не жди даже обычной вежливости. Такой привилегии удостаивается далеко не каждый. Что уж говорить о рядовых сотрудниках — никаких поблажек.

Софи задумчиво кивнула:

— Понятно. К счастью, я не нуждаюсь в поблажках.

— Тогда все будет хорошо. С Малкольмом презумпция невиновности не работает, пока ты не докажешь ему свою правоту и не убедишь, что действительно чего-то стоишь.

— Ух ты, о таком хорошо знать заранее. Спасибо, что предупредил, — поблагодарила Софи.

— Тем не менее, я искренне уважаю его. Невероятный талант. Видение, драйв, энергия. К счастью, мы поладили.

— Значит, ты прошел его испытание.

Ванн пожал плечами:

— Должно быть.

Софи взглянула на него. Пронзительный, пронизывающий насквозь взгляд.

— Конечно, — сказала она. — Ты ведь с детства готовился именно к этому, верно? Научиться бежать навстречу боли, а не прочь. Тебя это не пугает.

Ванн не мог придумать, что на это ответить, но, к счастью, в этот момент они пошли на посадку.

Он выключил ноутбук, ужасаясь самому себе: как он скомкал знакомство. Идея состояла в том, чтобы завоевать ее доверие, заставить открыться. И, сам того не желая, рассказал о себе больше, чем узнал о ней.

И теперь эти образы были у него в голове. Софи, разгоряченная после занятий кунг-фу, заходит в душ. Горячая вода стекает по ее золотистой коже. Пена скользит по сильным, сексуальным изгибам тела…

Чем больше он старался не представлять ее, тем детальнее становилось изображение. Ванну пришлось скрестить ноги и положить пиджак на колени.