— Ну, как-то так, — Синт уже отвернулся и погрузился в книгу, лежавшую раскрытой на столе.
— Вот, — ворчала Лина себе под нос, — все меня бросили. Бедная я несчастная. Всего-то научится читать хотела.
Она стояла в коридоре и вспоминала книгу, которую подарил ей Ледяной. В тот же день, когда вернул расческу Дарны из таверны. Купил ей платье, научил сидеть верхом… Мысли сами собой унесли ее в события недельной давности. Она вспоминала его взгляд, его руки на своей спине, когда он растирал ее целебной мазью. Коридор странно извернулся, перетек справа налево, отразился сам в себе, и Лина вдруг обнаружила себя перед закрытой дверью. Она не помнила точно, ее ли это спальня, в доме же все двери одинаковы! Не попробуешь — не узнаешь. Чужемирка вздохнула и зашла. Внутри лежала знакомая седельная сумка, заплечный мешок, темный дорожный плащ. Это была спальня Скима.
Часть 15
Берьята была богатым портовым городом. Но обилие торговцев, путешественников, наемников, матросов и просто всякого сброда всех сортов принесли в ее характер то неизменное, что можно встретить в любом балагане: шум, хаос, суету и путаницу. Да, центр был полон каменных домов. но едва ли хотя бы пара из них были выдержаны в одном стиле. Улица могла внезапно оборваться и снова начаться через пару кварталов. Прямых дорог в городе не было, а портовая часть была испещрена каналами так, что сразу становилось понятно: о кораблях здесь думают гораздо больше, чем о людях. Эта кутерьма настолько впиталась в характеры жителей города, что стала их изюминкой и отличительной чертой. Только тут можно было увидеть кирпичный дом, беленый с одной стороны и с деревянными резными окладами окон — с другой. Или северянина, одетого в восточные накидки, украшенные перьями южных птиц.
Яркие краски, несовместимые детали, причудливые украшения — все это слилось в единый, не лишенный шарма, стиль города. Гул толпы, сливающийся с шумом волн, слышимым даже у городских стен, окрики на всех языках мира, разные оттенки кожи, цвета волос — из всего этого получилось красивое и уютное лоскутное одеяло, из которого не хотелось убирать ни единого фрагмента.
Ским расстался с магом пару кварталов назад, но, кажется, уже потерял все ориентиры. Наемник то и дело искал глазами портовый маяк и пожарную колокольню. Когда он почти отчаялся найти нужный поворот, перед ним словно ниоткуда вырос громадный дом с крыльцом, украшенным якорем.
Демоны! Ледяной аж вздрогнул. Палата Гильдии. На верхних этажах живет глава. Наемник окинул взглядом несуразный, но не лишенный определенного шарма дом, и в сотый раз подумал, что в горных деревушках ему нравилось больше.
Дворецкий, одетый, несмотря на молочный оттенок кожи, в восточный тюрбан, почтительно склонившись, отворил дверь, но решительно преградил путь, не давая чужаку пройти дальше приемного покоя.
— О вас доложат секретарю, — с учтивой улыбкой и непроницаемым взглядом сообщил мажордом.
— Обо мне не надо секретарю, у меня личное поручение.
— Тогда о вас доложат личному секретарю, — слуга был непреклонен.
Ледяной стиснул зубы и уже собрался было уйти, но в нем проснулся какой-то почти боевой азарт. Он вытащил из глубин своей памяти все, что мог, о кодексах поведения в богатых домах, поднял подбородок, расправил плечи и снова заговорил с дворецким, слегка изменив тембр голоса:
— Мой друг и соратник, кнест Деймур, просил выполнить просьбу своей любимой супруги и передать ее сестре письмо. Конфиденциальное, — уточнил наемник, понизив голос. — Боюсь, кнест расстроится, если я не выполню его поручение. Так же, как и дражайшая сестра его супруги, не получив важной весточки с юга.
Мажордом нахмурился, поджал губы, и выпрямившись, словно аршин проглотил, прошествовал вглубь здания. Почти сразу откуда-то из скрытых дверей появился неприметный мужчина в светло-сером, отлично сидевшем сюртуке и негромко попросил наемника следовать за ним.
Личный кабинет главы гильдии представлял собой просторную светлую комнату, обитую светло-зеленой тканью с бледным рисунком. Большой стол у окна был завален бумагами, книгами, какими-то коробками с клочками тканей и чем-то блестящим. Вокруг стола стояли несколько секретарей, с документами на подпись. Где-то за этими баррикадами, еле видный в массивном кресле, сидел маленький лысый мужичонка.
Мужчина в сером сюртуке подошел к нему и что-то прошептал на ухо. Сидящий в кресле оторвался от бумаг и поднял на наемника умные, внимательные глаза. Выпрямился, отложил перо. Видимо, это было негласным сигналом, потому что стоявшие вдоль стола секретари тут же гуськом вышли куда-то в боковую дверь.
— Кнест Гессман примет вас, — доложил наемнику сюртук и растворился где-то в стене.
— У вас послание к моей жене? — удивленно и вроде как с вызовом спросил купец — именно он сидел за столом, окруженный секретарями.
— От ее сестры, ваша Ясность, — Ским достал письмо и показал его купцу. — Кнесса Деймур, супруга моего друга и соратника, очень просила доставить это послание сестре. Лично в руки.