«Прости мне, пожалуйста, эти хитрости с письмом, однако ты и сама поймешь, почему я хотел, чтобы только ты отыскала его, и никто другой. Текст, который я приведу дальше, скопирован мною с документа, полученного несколько лет тому назад. Происхождение документа и путь, каким он ко мне попал, послужили причиной, по которой я скрывал его от тебя все эти годы. Я знаю, что у нас никогда не было секретов друг от друга. Позволь же объяснить, почему я утаил от тебя этот единственный секрет, — тогда, надеюсь, ты поймешь мое нежелание делиться им с тобой.

Подлинная табличка, на которой был написан текст, утрачена. Я и знаю-то о ней лишь потому, что мне прислали ее фотографию, — прислал некто, не назвавший себя. К тому времени прошло несколько месяцев после гибели Джона. На обратной стороне фотографии от руки было написано:

„Вот то, что мы обнаружили. За это нас убили“.

Я часто и безуспешно гадал, как отправитель фото вообще смог узнать о моем существовании. Вероятно, ему доверился Джон, а может, Джон сам оставил фото кому-то с просьбой переслать мне в случае его смерти — как и я сейчас веду беседу с тобой. Но кто бы ни послал мне фото, я думаю, выбрал он меня не случайно, а с учетом моего необычного прошлого. В Цитадели меня считали погибшим, поэтому, переслав столь опасную информацию, мою особу не подвергали никакому риску. Даже мстительные монахи Цитадели не будут стараться убить человека, которого они не числят среди живых.

Знай, что я нередко размышлял, надо ли поделиться этой информацией с тобой. Мне страшно не нравилось скрывать от тебя что бы то ни было, но в конце концов я проявил слишком большую осторожность. Если Джона убили потому, что он обнаружил эту табличку, то и простое подозрение, что тебе хоть что-то об этом тоже известно, сразу поставило бы тебя под угрозу. Понимал я и то, что ты неизбежно передашь эти сведения Габриелю. Теперь ты сама видишь, какой выбор стоял передо мной. С одной стороны — стремление поделиться тем, что известно мне, с другой — риск, которому я подверг бы двух самых дорогих для меня людей. Каково мне было бы подвергать вас такому риску? Я не мог пойти на это и не пошел.

Но теперь я предчувствую близкую развязку. Возвращаюсь в Рун с надеждой на то, что слова этого второго пророчества помогут нам найти правильный путь, когда исполнится первое. И если по какой-нибудь причине я не смогу лично передать тебе эту информацию, то вот тебе письмо, написанное так, чтобы ты смогла отыскать все сама.

И если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых…»

«…Я надеюсь на то, что исполнение первого пророчества прольет яркий свет на смысл второго. Тебе оно поможет на пути к восстановлению законного порядка вещей. Много вечеров провел я, пытаясь вникнуть в его смысл, но это представляется задачей неразрешимой, поскольку я не знаю, в чем состоит Таинство. Могу немного помочь только в одном.

За немногие годы, проведенные в Цитадели, я случайно натолкнулся на нечто такое, что может оказаться, как мне кажется, той самой картой расположения небесных светил, о которой упоминается во втором пророчестве. Она попала в библиотеку вместе с реликвиями, среди которых был и фрагмент первого пророчества. На карте тоже имелся символ „тау“, а также то, что показалось мне похожим на созвездия. Там были и указания, написанные на неизвестном мне языке. Я намеревался продолжить ее изучение и разобраться в языке, на котором она была написана, однако времени на это я так и не сумел выкроить. Вскоре мне стало известно, что в Цитадели подозревают о присутствии чужака, поэтому я похитил сланцевые фрагменты и бежал. Я захватил бы с собой и карту светил, но она была слишком тяжелой по весу. Понятно было, что ров мне с такой тяжестью не переплыть, — я просто пошел бы ко дну. Поэтому я поступил сообразно сложившимся обстоятельствам: я ее спрятал.

Мне не хотелось, чтобы Посвященные и подобные им воспользовались заключенными в ней знаниями, и я положил карту туда, где ее вряд ли сумеют обнаружить. Надеюсь, она до сих пор покоится там, а после исполнения первого пророчества вы можете сами получить свободный доступ в Цитадель и, следуя нарисованной мною схеме, в конце концов отыскать ее».