— Значит, теоретически я могу вести себя как обычно, — подытожила Лив, пристально отыскивая на лице медсестры малейшие признаки профессиональной привычки ко лжи. — Я хочу сказать: мне ничего не нужно избегать? Можно, например, летать самолетом или нырять с аквалангом?

— Можете делать все, что вам захочется, — подтвердила сестра, бросив взгляд на священника и пожав плечами.

— Спасибо вам, — сказала ей Лив и вздохнула с облегчением.

— Не за что. Что-нибудь еще?

— Да, осталась одна мелочь. — Лив отбросила простыню: она была полностью одета. — Я хочу уйти отсюда, прямо сейчас.

Она подобрала с пола рюкзак и была уже на полдороге к двери, когда до отца Ульви дошел смысл происходящего. Повинуясь инстинкту, он попытался загородить ей дорогу, но Лив сманеврировала и проскользнула через дверь.

Полицейский в коридоре встал со своего места и шагнул к ней.

— Вернитесь в палату.

— Да отчего же? — спросила Лив, спокойно глядя ему в глаза.

— Ну-у… потому, что вы нездоровы.

— А медсестра говорит другое. — Лив оглянулась через плечо на сестру. — Я ведь не под арестом, правда?

Полицейский открыл рот, собираясь что-то сказать, потом передумал.

— Не под арестом, — согласился он.

Лив улыбнулась и кокетливо склонила голову набок.

— Тогда посторонитесь, пожалуйста.

Полицейский посмотрел на нее. В его душе происходила борьба. Наконец он решился и отступил в сторону.

— Вы должны остаться, — приказным тоном заявил священник.

— Нет, — возразила ему Лив. — Уж этого я делать точно не должна.

Она забросила рюкзак на плечо и быстро зашагала в том направлении, откуда, как она слышала, пришла медсестра.