Дженет Траш открывает дверь:

– А. Это вы.

– Можно войти?

– Послушайте, дайте мне объяснить…

– Вы не обязаны.

– Мой наряд, – робко продолжает она, – я хочу объяснить…

На Дженет хэллоуинский костюм полицейского: начищенные до блеска черные сапоги, темно-синие брюки с серыми лампасами, накрахмаленная белая рубашка с дешевым оловянным значком на груди и кобура с игрушечным пистолетом. За ворот рубашки заткнуты пластиковые зеркальные очки с голубыми стеклами. Из заднего кармана торчит пачка квитанций. Не хватает только наручников.

– Извините, – говорю я. – Не знал, что вы не одна.

– Я одна. То есть не совсем.

Она машет мне рукой, чтобы я заходил, и знаками просит говорить потише.

Маленькая гостиная освещена ярко, как телестудия, каковой она, очевидно, и является. Дженет показывает куда-то в угол и шепчет:

– Всего пару секунд.

Она надевает очки и проводит рукой по волосам. Затем встает под лампы, подбоченивается и смело поворачивается лицом к видеокамере размером не больше точилки для карандашей. Камера установлена на журнальном столике рядом с компьютером. На экране то и дело появляются новые строчки, но я сижу далеко и не могу прочитать.

Дженет склоняется над клавиатурой и печатает сообщение своему виртуальному приятелю. Затем выпрямляется и объявляет:

– Ларри, ты все еще под арестом, так что не вздумай делать глупости. Перезвони мне через двадцать минут.

Она снова что-то набирает на клавиатуре, и экран гаснет. Она подходит к алюминиевым штативам и выдергивает из розетки осветительные лампы. Снимает очки и швыряет их на журнальный столик.

– «Будвайзера» хочешь? – спрашивает она.

– Хочу.

– Или что покрепче?

– Без разницы. Что сама будешь.