— Прямо сейчас не могу, — ответил я парню. — Необходимо дорисовать печать, над которой я сейчас работаю.

— И сколько ты будешь рисовать? — поинтересовался Учиха.

— Хм, — задумался я. — Часа полтора.

— У–у–у… — провыл мальчишка. — Да там все самое вкусное к тому времени раскупят.

— Ну так идите, — пожал я плечами. — Попозже тоже навещу ярмарку, может, и встретимся там.

— А может потом доделаешь свою печать?

— Если бросать работу на полпути, то ты никогда не станешь сильным шиноби, — ответил я ему.

— Но ярмарка два раза в год всего бывает. Неужто нельзя отложить работу всего два раза в год?

А ведь разумный довод.

— Можно, — кивнул я слегка. — Но я и не буду ее пропускать, просто попозже приду.

— Ну, как знаешь, — протянул парень. — Если увидишь нас, зови. Вместе веселей.

— Обязательно. И, Катсуро, — окликнул я уже отвернувшегося парня. — Тебе не кажется, что перед Шидой–саном надо извиниться?

— Э… ну… я как–нибудь в другой раз, ладно?

— Катсуро.

— Да ладно тебе, не развалится же он без моих извинений.

— Тяжко тебе придется в жизни, если ты уже создаешь себе недоброжелателей. Имей уже смелость извиниться.

— Да у меня полно смелости! Просто… это… ладно–ладно. Вот пойду сейчас и извинюсь. Делов–то.

Извинялся он с красным лицом и очень быстро.

— Прошупрощенияшидасан, — протараторил он на одном дыхании, склонившись в поклоне. После чего, не дожидаясь ответа, очень шустро свалил с территории особняка.

— Ох уж эти дети, — покачал головой Шида, возвращаясь к тренировке.