Глава 17

Спускаясь по лестнице, я уже нарисовал себе образ помещения, которое сейчас предстанет передо мной. Прокуренное помещение со стенами из нештукатуренного шершавого бетона, несколько висящих с потолка на голых шнурах лампочек. Столы высотой по грудь, сделанные из деревянных поддонов, положенных на мятые бочки. Несколько сомнительных личностей, прячущих лица либо под капюшонами, либо в клубах сигаретного дыма, все увешаны оружием так, словно на войну собрались. Люди настолько мутные, что даже при беглом взгляде становится понятно — каждый из них просто напичкан тайнами и кусками информации, сложив которые воедино можно сказочно разбогатеть или очень мучительно сдохнуть. За барной стойкой, цельнолитой из бетона, так, что можно в крайнем случае использовать ее как укрытие даже от очень плотного огня, стоит хмурый бармен, сложив руки на груди и гоняя из одного угла рта в другой пожеванную зубочистку. На стойке перед ним стоит несколько мутных бутылок и вскрытые, уже подернувшиеся пленкой застывшего жира, консервы.

Хрен знает, почему именно такая картинка нарисовалась у меня в голове — не иначе, мой механический суфлер постарался. Я-то сам понятия не имею, как выглядят бары, да и слово-то это само собой из меня вырвалось, на автомате. Вполне возможно, что здешний бар будет под стать всему остальному поселению — милый, пушистый и добродушный.

Реальность оказалась примерно посередине между тем и этим. Стены подземного помещения действительно были из бетона, а стойка действительно представляла собой цельнолитую конструкцию, судя по всему, когда-то бывшую стеной, теперь стесанной до половины высоты, но вот все остальное…

Вместо свисающих с потолка лампочек бар освещали лампы дневного света, расположенные вдоль верхних углов, а столы были хоть и простоватые и явно сделанные своими руками, но никак не из бочек и поддонов, а все же из досок. Да и публика была под стать — в баре находилась всего трое мужчин вполне благообразного вида. Один — в оранжевой кепке, бордовой рубашке и зеркальных очках, второй — в белой футболке и обычных очках, третий — с блондинистой коротко стриженой башкой, и в серой майке. В руках у каждого было по рыжей алюминиевой банке и они ежеминутно прикладывались к ним в полном молчании. При этом ощущения напряженной атмосферы, какой-то ссоры или разлада между ними, не ощущалось — почему-то становилось понятно, что они действительно так расслабляются.

Бармен был под стать окружению — майка-алкоголичка, башка с высокими залысинами, и глубокие мимические морщины на лбу, явно образовавшиеся от постоянного вскидывания бровей в удивлении.

Да уж, в этом месте никакой информацией я не разживусь. Разве что информацией о том, кто вчера с кем переспал или почему сегодня семечки.

Никогда бы не подумал, что буду недоволен тем, что здешние личности недостаточно мутные…

Я развернулся и зашагал вверх по лестнице, раздумывая, куда мне теперь обратиться, чтобы найти интересующую меня информацию. Выбор был небольшим — Денвер или Барон. Еще есть Скит, конечно, но она неизвестно где и занята лечением своей руки, так что ее можно смело сбрасывать со счетов. Денвера, в общем-то, тоже — я банально не знаю, где его искать. Получается, один только Барон остается в активе, и я даже знаю, где его искать. Только что-то сомневаюсь, что он знает о том, что мне нужно.

Проблема решилась сама собой, как только я поднялся на поверхность. Там я едва не столкнулся в дверях с Денвером, который как раз заходил мне навстречу.

— О! — обрадовался он. — Как раз тебя и ищу!

— Что случилось? — удивился я.

— А я вспомнил, что видел на тебе кучу стволов. — шериф без зазрения совести заглянул мне за спину. — И подумал — может, ты согласишься продать парочку?

— Я думал, вы не нуждаетесь в оружии…

— До определенного времени не нуждались, но сейчас… — шериф задумчиво посмотрел в сторону. — Образовался некоторый дефицит.

— А что конкретно случилось? — спросил я, ожидая истории о том, как затрофеенные где-то стволы ожили и устроили геноцид людей.