Глава третья

Снова в армии

Пока они подгребали к скалистому берегу, обрамленному небольшой полоской песчаного пляжа, Федор, обернувшись, заметил в нескольких сотнях метров в стороне еще одну триеру финикийцев, севшую на мель. Солдаты выпрыгивали из нее, и вплавь добирались до суши. Кроме того, сидевшие в шлюпке морпехи по дороге выловили еще трех солдат Карфагена с других судов, взяв их на борт.

С высокого берега за ними наблюдали конные разведчики Ганнибала. А когда лодка уткнулась килем в песок, и спасенные морпехи, одетые только в исподнее, выбрались на песок, их встретила половина спейры пеших солдат, вооруженных щитами и мечами. У всех мечников были большие вытянутые щиты бордового цвета, похожие на кельтские, и короткие мечи. Головы укрывали странные кожаные шлемы с невысоким гребнем, но без всяких наверший. Носили они только белые туники, окаймленные пурпурной полосой. Панцирей Федор не заметил. Впереди стоял командир — загорелый бородатый мужик в высоком шлеме с навершием и плюмажем из перьев.

«Судя по одежке, — подумал Федор, разглядывая их туники, перетянутые ремнями, и вспоминая рассказ погибшего Софоникса, — иберийские пехотинцы».

— Вы с корабля Адонисла? — спросил бородатый ибериец в шлеме.

— Да, — кивнул Федор.

— Ганнибал послал нас узнать, что сталось с флотом. Жив ли Адонисл? — спросил он, разглядывая всех прибывших на шлюпке.

— Он погиб, — ответил Федор, сплевывая соленую слюну и стараясь отдышаться после быстрой гребли, — вместе с капитаном корабля.

— А ваш командир жив? — уточнил ибериец.

— Нет, его тоже убили, — на этот раз ответил Урбал, покосившись на Летиса, — вот он видел это своими глазами.

— Это правда? — уточнил ибериец, переводя взгляд на рослого морпеха.

— Да, бой был жаркий. И его закололи римляне на моих глазах, — подтвердил Летис, с которого ручьями стекала вода вперемешку с потом, — но, Софоникс успел унести с собой немало римских жизней.

Командир иберийцев помолчал, отвернувшись в сторону песчаной отмели, откуда к ним спешили морпехи с триеры севшей на мель неподалеку.

— Что же, вы бились славно, — проговорил, наконец, командир иберийской пехоты. — Я доложу об этом Ганнибалу. А вы дождитесь остальных и следуйте все вместе в лагерь. Он стоит у перевала, вы легко найдете его. Там примут решение, что с вами делать дальше.

Сказав это, ибериец развернулся и стал подниматься по тропе между скал. Его солдаты последовали за ним. А пехотинцы с «Удара молнии» — Федор, Урбал, Летис и малознакомый им боец — присев на край шлюпки стали дожидаться остальных морпехов. Среди них оказался командир спейры, рослый африканец, которого звали Магна. За неимением другого командира, он принял на себя командование объединенными силами спасшихся после битвы морпехов и повел их в лагерь, куда они прибыли через пару часов. Вместе с Федором и компанией из погибшего флота Адонисла здесь набралось человек восемьдесят морских пехотинцев.

Когда они прибыли в лагерь, стоявший у подножия горы, то обнаружили, что он почти пуст. В нем оставалось для охраны лишь несколько сотен пеших воинов-иберийцев и кельтов. Да еще примерно триста иберийских всадников. Вся армия уже ушла на север, а Ганнибал, похоже, не сильно опасался римского нападения с тыла, словно знал, что его не будет.

Охрана препроводила морпехов к пустому бараку, где они смогли немного отдохнуть и поесть — еду им принесли туда же. А затем, едва пехотинцы закончили обед, в барак неожиданно явился сам Ганнибал в кирасе почти черного цвета, богато украшенной золотым орнаментом. Его сопровождали пять неизвестных Федору военачальников в не менее богато отделанных доспехах. Кто это такие, морпех не знал, а объяснить было некому.

Увидев вождя, которого все знали в лицо, солдаты вскочили со своих мест. Ганнибал поднял руку в знак приветствия и, выйдя на середину широкого барака, громко спросил:

— Мне доложили, что Адонисл погиб. Кто из вас видел смерть моего флотоводца?