Принцесса в берцах — что может быть несуразнее? «Ничего», — думала я. «Чужие лживые маски, приклеенные к лицам», — отвечала реальность.

Нас встречали. Странно, если бы в этом огромном доме не имелось обслуги. Одному человеку держать в чистоте такую махину просто не под силу, так что удивлена я не была. В гораздо большее смятение меня повергло пристальное внимание, обращенное к нам.

Едва мы с Ирадием пересекли холл и вошли в высокие двустворчатые двери, сотни взглядов скрестились на нас. В руку мужчины я вцепилась, не отдавая себе отчета в своих действиях. Серебро сверкало в чужих глазах, опаляя презрением, холодом, любопытством.

Столько модифицированных за раз я не видела никогда.

Даже тот факт, что я теперь тоже не человек, забылся под этими пристальными взглядами. Радовало хотя бы то, что компанию имситов разбавляли женщины. Насколько я могла судить, здесь были жены, дети и главы семей.

Молодые парни мало отличались от отцов — разве что были более эмоциональными, а вот девушку я заметила только одну. Она стояла полубоком, когда мы вошли. Да и лицо ее скрывали широкие солнцезащитные очки, так что я не сразу признала в незнакомке Эльзу.

Поворот головы, взмах рукой — именно привычки выдали ее.

Осмотревшись по сторонам, Эльдера, к своему облегчению, я не нашла.

— Здесь Эльза. Это по плану? — спросила я шепотом, стараясь держаться ближе к Ирадию.

— Нет, но ничего страшного. Ант сумеет повернуть ее присутствие себе на пользу. И улыбайся, Каролина. Улыбайся.

— Для кого? — уточнила я, думая над тем, что должна произвести на кого-то впечатление.

— Для себя, моя девочка. В первую очередь для себя. Все, что здесь происходит и будет происходить сегодня, совсем не стоит твоего волнения.

— Но на нас все смотрят.

— Они просто завидуют мне, ведь я породнился с верглавнокомандующим. Успел подсуетиться раньше, чем они.

— Какой вы коварный! — усмехнулась я. — Вот, значит, как? А я-то думала, что это любовь…

Остановив меня прямо в центре дорожки, по сторонам от которой стояли приглашенные семьи, Ирадий повернулся ко мне лицом. На его губах блуждала лукавая улыбка, а глаза казались хитрыми-хитрыми.

— Если сегодня ты ни разу больше не скажешь мне «вы», сразу после приема я научу тебя водить летную машину, — произнес мужчина, одной этой фразой обрушивая на меня и внезапное счастье, и неверие, и восторг, и десятки других эмоций, которыми я просто-напросто задохнулась. — Вот. Теперь совсем другое дело. Люблю, когда у тебя глаза горят.

Тебя люблю, Каролина. Всякую, всю. И это была любовь. Всегда. С самого первого дня.

Я забыла, что мы находимся в самом центре бури. Слушая Ирадия, глядя ему в глаза, утопая в жидком серебре, я пропала для всего остального мира. Я не видела никого, не слышала никого, не думала о том, зачем мы здесь, как и почему. Перед моими глазами предстала совсем другая картина.

Нет, не та, когда я увидела мужчину впервые. Там, стоя за стеклом медицинского центра Верграйза, я была слишком напугана, чтобы присмотреться к нему. Мне вдруг вспомнился вечер этого дня, когда веркомандир вместе с охраной приезжал к нам домой для заключения договора.