— Кто? Пришельцы с Сириуса? — Костя иронично скривил губы. — Конечно же, они первые в списке подозреваемых.

— Пришельцы могут быть тут ни при чём, — вернулся в дискуссию Хромов. — Не удивлюсь, если мы столкнулись с чем-то вроде сдвига в пространственно-временном континууме. И этот лайнер совершил скачок, скажем, в прошлое. Помните, как в «Лангольерах» Кинга? По мне так это не менее невероятно, чем теория искусственного будущего.

— Вот угораздило меня оказаться в этом абсурде в компании фантастов! — всплеснул пруками Раков. — Мне кажется, вы продолжаете писать свои рассказы, а не анализировать ситуацию. А вам не приходило в голову, что всё может быть намного проще? Эксперимент по изучению психики индивидов в необъяснимой ситуации, например.

— А что, вполне возможно, — согласилась Рая. — И ничего невероятного.

— Невероятно много хлопот. — Усмаков однозначно не был согласен с этой версией. — Для подобного эксперимента им потребовалось бы спланировать слишком много обстоятельств и задействовать слишком много людей.

— Люди — массовка, а конкурс и издательство — для прикрытия, — пояснил Костя.

— Как у тебя всё просто! Может, это ты и организовал всё?

— Довольно споров! Наша задача — найти вещи или предметы, хоть как-то объясняющие ситуацию. Будем действовать все вместе, никто никуда не отлучается. — Глен посмотрел наверх.

В стёклах капитанского мостика играли солнечные блики. Именно туда он решил наведаться, но прежде стоило бы по возможности осмотреть лайнер.

Оспаривать это решение Глена никто не стал. Как и факт его самоличного возложения капитанства на себя — причём, возложение это произошло, как бы само собой, безо всякого его желания. «Неужели у меня на лбу набита невидимая татуировка с текстом „Капитан на все случаи“? — вопрошал он сам себя. — Или я просто в очередной раз оказался в компании овец, которым нужен пастух?». Впрочем, грешить на своих товарищей он не спешил, а проанализировал каждого в отдельности.

Рая и Хромов держались в стороне, но при этом наверняка имели свои соображения по поводу происходящего. Пока непосредственная угроза их жизням не появилась в поле зрения, они вполне могли и дальше играть роли второго плана. Усмаков казался самым напуганным из всех, однако свой страх он умело маскировал под скорлупой возмущения и словесного поноса. Ему явно не хотелось действовать под чьим-то началом, но в то же время куда меньше он хотел примерять на свои плечи ответственность за кого-то ещё. И у него хватало мозгов не откалываться от группы. Раков, дружище Кенст, — пожалуй, единственный из них, кто мог бы потянуть бремя лидерства, но его однобокий взгляд реалиста не пошёл бы на пользу группе. В результате, Глен вынужден был признать, что лучше всего самому взять бразды правления в свои руки.

Однако теоретические расклады быстро стали расходиться с реальностью. Первым это продемонстрировал Серж, когда они оказались в большом зале соседнего ресторана со шведским столом.

— Прежде я бы хотел подкрепиться! — Он схватил широкую тарелку и подошёл к контейнеру с сосисками.

— Ты уверен, что это безопасно? — спросил Хромов.

— Опаснее умереть с голоду. Вряд ли причина исчезновения пассажиров в этих сосисках. — Усмаков принялся накладывать себе всё подряд.

Вскоре его тарелка стала напоминать палитру начинающего художника. Поняв, что одной тарелкой не обойтись, он поставил первую, заваленную едой на стол, взял другую и пополнил свой чемпионский завтрак ещё несколькими блинчиками. Завершил композицию большой стакан кока-колы.

— М-м, вкусно, — протянул Серж, уплетая омлет за обе щёки. — А вы так и будете стоять? Не подавитесь слюной!

Глен заметил, что остальные пристально наблюдали за Усмаковым. Очевидно, ожидая, когда его схватит Кондратий и изо рта потечёт пена. Но ничего подобного не происходило.

— Может, с едой и впрямь всё в порядке? — спросил Раков непонятно у кого. Скорее всего, у себя.

Явно получив мысленно положительный ответ, он подошёл к столу с различными мясными нарезками, взял кусочек и стал рассматривать его, словно редкий музейный экспонат.