— Как бы чего не случилось, — сонно пробормотала маменька.

«Как бы ничего не случилось», — повторила мысленно Камилла, невольно вспоминая, какой горячей и жесткой была ладонь принца. огненный росчерк в ночи, стремительный, не ведающий пощады… она вытерла пальцы о подол платья, пытаясь стереть саму память о прикосновениях этого человека. отвратительно… Все просто отвратительно.

И время как будто замедлило ход. Сколько еще ехать сквозь лес?

…она почему-то не удивилась, когда услышала конское ржание и топот копыт.

— Что это? — встрепенувшись, Камилла затрясла матушку за руку, — вы слышите? Папа?

— Слышу, — недовольно пророкотал барон, — не могу сказать, что мне это нравится. но… будем молиться, чтобы обошло стороной.

— но ведь… это могут быть верги? — спросила матушка.

— Зачем им лошади, дорогая? они выскакивают из-под земли, словно грибы по осени.

отец закряхтел, завозился на своем сиденье, и Камилла с ужасом увидела, как в потемках блеснула сталь.

— Папа…

— Помолчи, — строго сказал он, — и если что… выскакивай по другую сторону кареты. И беги. Прямо в лес. Хранитель милостив, ничего с тобой не случится. нет, постой. мать, помоги ей избавиться от юбки.

— Что? — пискнула Камилла.

— Быстрее, быстрее, — матушка уже ловко развязывала пояс, — вот так…

Шелк прохладной волной сполз на сиденье, а Камилле вмиг сделалось так холодно, что зубы застучали.

— Успокойся, — сказала матушка, — иногда нужно оставаться очень спокойной, только тогда ты сможешь что-то сделать.

И зачем-то быстро поцеловала в лоб.

Лошадиное ржание внезапно раздалось совсем близко. Какие-то окрики, приказ остановиться…

— Это не верги, — как-то устало сказал отец, — не верги.

Карета дернулась и стала. А потом раздался крик, стремительно перешедший в булькающий хрип. И тяжелый звук падения.

Барон дождался, когда снаружи резко открыли дверцу кареты, ткнул наугад кинжалом, но, видать не попал, потому что невидимая сила тут же выволокла его, и последнее, что Камилла услышала, было: