— Расслабься, — говорит он, смеясь над моим взглядом. — Она достаточно взрослая, и все по обоюдному согласию. Позвать их сюда было джентельменским поступком, так как они проснулись поздно, и Эмме было плохо после выпивки.

Я чувствую, что мои уши становятся горячими от его исповеди, но я стараюсь не давать просочиться своему бурлящему гневу. Он прав насчет обоюдного согласия, но он такой лицемер, так как встречается с младшей сестрой своего друга, когда все, что он когда-либо делал, это предупреждал своих друзей насчет меня.

— Где был ее брат?

— Работал над делом.

— Не могу поверить, что ты с ней переспал, — говорю я, глядя на него.

— Ей не семнадцать, — говорит он, как будто он оскорблен или что-то в этом роде. Из моего периферического зрения я вижу, как Мия скрестила руки. Я делаю то же самое и посмотрела на него, мысленно стреляя кинжалами в него. Вик смеется, а затем опустил взгляд в пол.

— Она мне нравится, понятно? — сказал он, уходя. Я обращаюсь к Мие и безмолвно говорю ей, что ненавижу его, к чему она резко кивает в согласии. После того, как наша взаимная ненависть к моему брату установлена, мы возвращаемся на улицу и наливаем себе очень большие бокалы Сангрии ее мамы.

— Ты в порядке? — спрашиваю я Мию, которая выглядит так, будто проглотила лягушку.

Когда она кивает, не говоря ни слова, мой взгляд следует от нее к Дженсену и Оливеру, которые смеются и разговаривают, когда входят, похоже, что они только что вышли из проклятой фотосессии Аберкромби. Как будто они не виноваты за наш дискомфорт и беспокойство. Их вид заставляет мои внутренности вспыхнуть.

— Ты хочешь уехать? Мы можем просто уехать, — предлагаю я, надеясь, что она согласится, но она этого не делает. Она улыбается и поворачивается ко мне с неожиданно ясными глазами.

— Нет. Твои родители очень рады, что ты здесь в этом году, — говорит она, положив руку на мою. — Я справлюсь.

— Мы всегда делаем это, да? — говорю я, грустно улыбаясь, когда смотрю, как Оливер и Дженсен идут к Вику и девушкам. Они оба приветствуют парней чрезмерно возбужденными объятиями, которые заставляют мой живот скрутиться. Я сжимаю руку Мии сильнее, когда смотрю, как Эмма практически вешается на Оливера, который улыбается ей.

— Я звоню Нейтану, — внезапно говорит она, от чего мой рот открывается.

— Ты не сделаешь, — говорю я, неожиданно для себя. Ни один из нас обычно не играет в головные игры или не пытается заставить кого-то ревновать. Я думаю, что мне никогда не нужно было заставлять Уайта ревновать, потому что он родился чрезмерно ревнивым, но Мия никогда не была такой. Друзья моего брата все похожи в одном, они уверены в себе. Настолько уверенны, что они верят, что каждая женщина поведется на них. Дженсен всегда относился к Мии так, как будто она никуда не денется, не то, чтобы он был грубым, но он принимал ее как должное. Какой бы неземной сейчас не была Мия, она противоположность Дженсена, всегда верила ему, всегда молчала, когда он был рядом, потому что он был шумным. Когда все пошло не так, она вылезла из раковины, готовая к перерождению. Я знаю, что она использует свои громкие комментарии как щит, потому что она уже не была прежней после Дженсена. Не публично. Я получаю настоящую Мию, в те времена когда она тихая и уязвимая. Я смотрю на парней, разговаривающими и смеющимися с этими девушками. И решаю… к черту… мы тоже можем повеселиться.

— Скажи ему, чтобы привел друзей, — говорю я, глядя на короткие волосы Оливера. Он подстриг их для собеседования. Конечно, они все равно длинноваты, доходят до воротника поло. Он также сбрил бороду, так что выглядит он свежее.

— Пойдем, — говорит Миа, яростно печатая в своем телефоне. — Мы обязательно вернемся.

Я следую за ней через боковую дверь и смеюсь, когда она ворчит под нос «ублюдки». Я люблю ее. Мы идем наверх в мою комнату, и она помогает мне разобраться с сердцами, над которыми я работала, пока Нейтан не позвонил, сообщая, что они снаружи. Мы практически выбежали на улицу, чтобы встретить Нейтана, Хантера (да, моего «первого» Хантера) и Стивена. С этими парнями мы тусовались в школе и колледже. Они просто веселые, милые люди.

— Я не видел тебя целую вечность, — говорит мне Хантер после того, как мы все обнялись.

— Я знаю. Что случилось с той девушкой, с которой ты встречался? Эмилия?

— У нас вроде как перерыв. Отношения на расстоянии — это тяжело, — говорит он, пожимая плечами. — Но я все же думаю, что между нами, что-то есть.