— Да, я согласился, прежде чем волосы отрасли. Никто не хочет нанимать врача с прической Man Bun.

— Они еще недостаточно длинные, но я знаю кое-кого, кто думает, что врачи с прической Man Bun — это круто.

— Ты знаешь? — говорит он, сверкая ухмылкой.

— Уверена, что знаю.

— Ее имя начинается с буквы «Э»?

— Возможно.

— Боится ли она темноты?

— Нет, — ворчу я и отвожу взгляд, заставляя его засмеяться.

— Она ненавидит мои шутки?

Мои губы приподнимаются, но я продолжаю смотреть в окно.

— Не могу представить, чтобы кому-то нравились твои шутки.

— О, но они нравятся.

— Оливер, — говорю я, обращаясь к нему с многострадальным вздохом. — Прости, что говорю это тебе, но они просто притворяются.

Он усмехается, одаривая меня смущенным взглядом.

— Притворяются? Хорошо, я понимаю это. Ты просто не слышала мои последние.

 Я кричу и смеюсь одновременно.

 — Давай послушаем их.

Он молчит, пока не останавливается на красный свет и наклоняется ко мне, опуская свой подбородок к моему плечу. На мгновение я забыла, как дышать. Затем он начинает говорить так низко, что все внутри меня сжимается, от чего я слушаю его, затаив дыхание.

— Если бы я был ферментом, — говорит он, его губы мягко щекочут над моим ухом. — Я бы был ДНК-геликазой, — продолжает он, проводя губами по моей шее. Мои глаза трепещут, и я хватаюсь за колени. — Так что я мог бы разложить твои гены.

Открываю глаза, когда он отстраняется, и мое сердце уходит в пятки от голодного взгляда в его глазах. Когда его глаза смотрят на мои губы, я больше не могу терпеть. Опускаю все отговорки, тяну его к себе и целую, сначала отчаянно, затем медленно, так что поцелуй дразнит…наши языки едва соприкасаются. Он отодвигается и удивляется на мгновение, прежде чем звук гудка вырывает нас из этого момента, и он продолжает проезжать перекресток.