Нет, я говорю ей, не можем.

Суриират должна вернуться к работе, или веселью, я не уверен, к чему именно. Мы идем мимо лифтов, когда она видит коллегу и говорит ей что-то на тайском языке. Потом она поворачивается ко мне и говорит:

— Смотри, это хороший пример. Она маленькая, как креветка.

— Так вы называете ее «креветкой»?

— Нет, — говорит она, как будто я не обращаю внимания, — я называю ее омаром. Понимаете?

Я не понимаю. Тайцы, я делаю вывод, смешливые, хотя и не всегда понятные люди.

Тайцы, даже те, кто не практикует активно буддизм, поддерживают определенное равновесие, которое меня бесит. Они просто не теряются, даже когда жизнь разбрасывает ужасы на их пути.

После цунами в 2004 году, в результате которого в Таиланде погибли тысячи людей, никто не обвинил правительство.

Они могли бы. Они могли бы легко указать на отсутствие системы предупреждения или медленную и хаотическую реакцию на бедствия. Конечно, мы делали именно это после того, как ураган «Катрина» опустошил Новый Орлеан. Нам всегда нужен кто-то виноватый, кто-то, кроме Бога, ибо он в настоящее время не принимает жалобы. Его ящик для жалоб полон.

Тайцы приняли то, что случилось, что не означает, что им это понравилось, или они хотят, чтобы это случилось снова. Конечно, нет. Но они меряют все вечностью. Если вещи не работают в этой жизни, всегда есть следующая, и следующая, и так далее. Периоды удачи естественно чередуются с периодами невзгод, так же, как солнечные дни перемежаются с дождливыми. Таков порядок вещей. В этом мировоззрении вина не занимает важного места, но судьба — судьба — занимает, и мне любопытно узнать о моей. Нои устроила для меня встречу с jao в среду. Она уверяет, что jao — хороший медиум из хорошей семьи. В Таиланде гадание — это семейный бизнес, навык, который передается из поколения в поколение.

Скотт настроен скептически, но готов пойти со мной. Он привык к тому, что его рациональный, атеистический ум проверяется на прочность в Таиланде. Однажды утром он проснулся и обнаружил людей, делающих бумажных журавликов. Каждый делает это, от уличных продавцов до биржевых брокеров. Какого черта происходит? Оказывается, что король объявил, что людям необходимо сохранить хладнокровие в южной части Таиланда, где мусульманские восстания бушевали на протяжении десятилетий. И премьер-министр придумал идеальное решение: бумажных журавликов! Да, они сделали тысячи и тысячи бумажных журавликов и запустили их в качестве мирного жеста.

— Они в основном бомбили юг этими бумажными журавликами, — говорит Скотт. — Это была самая странная вещь, которую я когда-либо видел.

Втроем мы проходим небольшое расстояние от квартиры Скотта по узкому переулку, мимо уличных продавцов, салонов красоты и бродячих собак. Мы входим в невзрачный дом и поднимаемся наверх.

Мебели почти нет. Просто потолочный вентилятор и голый белый линолеум. Мы проходим мимо нескольких женщин, которые сидят на полу, едят и быстро говорят на тайском, что в значительной степени единственный способ, которым изъясняются тайцы.

Мы прошли наверх в другую комнату, лишенную мебели, но не божеств. Вдоль одной стены небольшой пантеон индуистских богов. Вот Хануман, обезьяний бог, и Кришна, и мой любимый Ганеша, слоноголовый бог. Он является богом мудрости и поэтического вдохновения — два атрибута, которых мне часто недостает. В одном углу небольшая статуя Будды, которая, как я замечаю, расположена выше, чем все остальное в комнате, включая нас самих. Пол окрашен в синий цвет с зеленым узором, напоминающим неудачный восточный ковер. Кондиционера нет, и я начинаю сразу же потеть.

Мы стоим на коленях на полу и ждем прибытия jao. Скотт еще более скептичен сейчас, о чем он говорит мне сразу после того, как Нои вышла, чтобы купить благовоний.

Когда Нои возвращается, она достигает полиэтиленовый пакет с двумя маленькими картонными пакетами молока, двумя соломинками и двумя банками пепси. Она помещает все это и тридцать девять батов (около $1,25), на вершине золотого цвета лотка. Скотт шепчет мне:

— Что произойдет, если вы используете колу вместо пепси?

Я шикаю на него, пиная локтем его дряблый живот.

Появляется jao. Это тонкая женщина средних лет, ничем не примечательная по внешнему виду. Она одета в красную футболку и оранжевый шарф. Ее волосы завязаны в тугой пучок.