— Скорее всего, она искала меня. Если дочь просыпалась ночью, то шла в мою спальню, но меня там не было, так что она попыталась спуститься вниз по лестнице, чтобы меня найти. Вероятно, звала меня.
— А лестничная калитка не была заперта на щеколду?
— Я запирала эту калитку. Знаю, что запирала. Я делала так каждую ночь на протяжении трех лет. Должно быть, она, не знаю, открыла ее. Или перелезла через нее.
Кеке ошибается на счет слез. Они текут потоком по лицу Нэш, но та не обращает на них внимания.
— Вы не слышали ее падения с лестницы?
***
Кеке с Заком, опаздывающие на вторую часть судебного слушания, запрыгивают на байк и на скорости уносятся прочь. Они переговариваются по связи, встроенной в шлемы.
— Это было так жутко, — замечает Зак.
— Нэш?
— Нэш была жуткой, но я имел в виду завод. Это было похоже… не знаю. Осужденные показались мне роботами.
Кеке обгоняет медленно едущее такси и показывает палец водителю.
— Я не вижу связи, — говорит Зак. — Кроме очевидной, что Ланди и Нэш оба потеряли маленького ребенка, но какое отношение история Нэш имеет к суду над Ланди?
— Я попросила Марко поискать похожие дела. У меня просто предчувствие, что тут что-то не так…
— Кто такой Марко?
Ей всегда сложно описать их отношения с Марко. Он ее парень, партнер, неединственный любовник. Тот, с кем она хочет отправиться в постель ночью и проснуться рядом утром.
— Он лучший хакер, которого я знаю.
Кеке плавно объезжает пешехода, выгуливающего целую свору тявкающих собак.
— Так ты думаешь, что здесь есть какая-то связь?
— Никогда не узнаем, если не проверим.
Пэтчи Кеке и Зака вибрируют в одно и то же время. Это суд. Они опаздывают на двадцать минут.