— От кого? Менталисты у вас не преподают пока, только на третьем курсе будут лекции для некромантов.

Я замялась. Врать деду не хотелось, как, впрочем, и говорить правду.

— Просто я расширяю кругозор.

Дед немного помолчал, а потом сказал:

— Внучка, мне надо рассказать то, что я утаил от тебя. Это открылось на сеансе у целителя душ. Помнишь магистра Кромаса? Он тогда выяснил, что у тебя есть скрытый дар к менталистике. Он не виден в ауре, так как экранируется, спрятан. И он не рассчитан на воздействие людей. А вот на кого, магистр определить не мог. Даже предложил мне провести эксперимент с растением и животным.

— Это тогда ты попросил меня заставить зацвести цветок и запеть птичку?

— Да. Но опыт не удался. Тогда на первом месте у тебя было изучение управления силой смерти, вот её ты и выпустила. Но если тебя потянуло к изучению щитов от ментального проникновения, значит, что-то произошло?

Я поразилась его сообразительности. Догадка деда верна, но… рассказать? Я колебалась. Не потому, что чувствовала угрозу для себя, просто осознавала, что моя жизнь может измениться.

И я решилась. Дед слушал внимательно, не перебивал. А потом мы долго молчали. Дед обдумывал услышанное, а я просто ждала его решения.

— Значит, Слышащая? Невероятно! А ведь твой отец писал о чем-то подобном. Он был уверен, что нашел что-то в хрониках семьи Оллин, твоей мамы. Всего несколько неясных отрывков от слов в том клочке бумаги, что нашли вместе с тобой… Видимо твоя мать или кто-то в её роду обладал подобным даром — слышать тварей, что пришли из другого мира.

— Может и я потомок тех, кто пришел, — прошептала я.

— Возможно, и ты…, но пока не будем никому говорить о твоей особенности. Не следует привлекать внимание. Учись, а я поговорю с магистром Кромасом, раз уж он открыл в тебе дар менталистики, пусть он составит индивидуальную программу обучения, но подробности открывать не следует.

Я согласилась. Уже через день передо мной лежал листок со списком из десятка книг и тем, с которых мне надлежит знакомиться с наукой менталистики. Хорошо хоть временем это было не ограничено, и сдавать экзамен не надо, но я понимаю, что это необходимо мне самой для моей же безопасности и жизни.

Я училась ставить щиты каждый раз, когда приближалась к полигону на уроки физической подготовки, и со временем уже даже не отвлекалась на то, чтобы удерживать их. Сейчас я полностью отдавалась пробежкам и прыжкам, голова не болела, и меня не мутило. Стала получать положительные оценки и похвалы от преподавателя. Все говорили, что я преодолела себя и открыла второе дыхание. Пусть так и думают.

А вот ставить щиты на практики у тварей не стала, так как боялась опять повторения срыва урока. Все так же близко не подходила к клеткам, правда, перекидывалась несколькими «словами» с тем монстром, что первым «заговорил» со мной. В основном я пыталась разобрать те неясные образы, что передавались, да и «беседовать» нам надо без посторонних.

Дед организовал мне «разговор» в зверинце, когда там никого не было. И опять говорил со мной тот огромный монстр.

— Слышащая, ты пришла, — я опять «утонула» в темных глазах зверя.

— Пришла. Но я ничего не знаю о Слышащих. Расскажи, — я уже поняла, что общаться надо простыми и понятными фразами.

— Слышащие говорят. Слышащие дают приказы. Мы исполняем. Слышащих нет — мы дикие. Слышащие рядом — мы послушны.

— Вам всем необходимы Слышащие, или только твоему виду?