— Ах ты, тупая железяка! — подумал Ошитков, — сейчас мы по тебе постучим чем-нибудь и ты откроешься как миленький. Он стукнул его кулаком так же, как и мы всё это делаем, когда у нас что-нибудь не работает. Клапан не открывался!

— Нужно посмотреть в чём же тут дело, — опять подумал он, — и вынул пистолет из ведра для осмотра. Он направил байонетное соединение для лучшего обзора на себя, но ничего «такого» не обнаружил.

Уже машинально дёрнул за выступающую головку клапана и пистолет таки открылся! — открылся с одновремённым впрыском в отсек и на Ошиткова доброй порции остаточных стоков горючего. В четвёртом отсеке стояла гробовая тишина. Его объём потихоньку заполнялся густыми клубами желтоватого высоко летучего отравляющего тумана из паров горючего. Поперхнувшись, Антон, стоявший ближе всех у пульта переговорной связи БЧ-2, дал команду:

— Личному составу отсека включиться на дыхание в ИП-46! — Центральный, фактическое поступление ракетного горючего в четвёртый отсек! Аварийная тревога! — уже по корабельной связи незамедлительно доложил он.

По объявленной аварийной тревоге корабль загерметизировался и затих. Центральный пост молчал. Молчал и командир БЧ-2, впервые столкнувшись с таким происшествием. Наконец, из центрального поста потребовали:

— Доложите обстановку и предложения, что делать дальше.

Мясковский, выйдя из минутного столбняка, начал докладывать сложившуюся обстановку в четвёртом отсеке. Но включённым в ИП-46 с загубником во рту не очень-то поговоришь: его доклад выходил путанным и непонятным.

Командир корабля капитан 1 ранга Сберев сгоряча решил выяснить лично, что же там у ракетчиков происходит. Без всякой защитной одежды и ИП-46 он буквально «влетел» в четвёртый отсек и, спускаясь в туман испаряемого горючего по трапу на приборную палубу, вдохнул «адскую» смесь и поперхнулся. Закашлявшись, он сел на ступеньку трапа и потерял сознание.

Антон, — и где только взялись силы, как мог — волоком дотащил его тяжёлое обмякшее тело до переборочного люка и попытался вытолкнуть в третий отсек. Но не тут-то было: Сберев в проблеске сознания намертво ухватился за ручку кремальерного затвора люка и всё его тело свело судорогой. Подоспевшие подводники, вытащили командира, а вместе с ним и Антона в третий отсек.

Вдохнув свежего воздуха, командир пришёл в себя. Сняв маску изолирующего противогаза, Липовецкий внятно доложил обстановку и предложил провентилировать четвёртый отсек в атмосферу с последующим продуванием его воздухом высокого давления. Что и было сделано.

Антон прибыл в четвёртый отсек. Там было уже всё размещено на штатных местах. Вот только Ошитков слегка «дымился». Антон ему сказал:

— Бегом за мной! — подчиняясь, старшина команды последовал за ним. Выскочив из лодки на пирс, у его корня на мелководье Антон столкнул Ошиткова в воду. Тот сопротивлялся, но поняв окрик «Дурак, лезь в воду, она смоет всю эту гадость!» послушно окунулся в спасительную среду моря. Отмывшись, вместе с командиром, на подъехавшей санитарной машине, они отправились в санчасть. Спустя несколько суток, без особых видимых последствий они вернулись в экипаж и отправились в отпуск. Все остальные отделались лёгким испугом и хорошим запоминающимся уроком на всю жизнь. Правда, у Антона першило и побаливало горло, но молодой крепкий организм вскоре оправился и пока не хотел признавать приобретения болячки так же на всю оставшуюся жизнь.

— Вопросы есть, — сказал Рахматуллин, приподнимаясь со своего места в просторной Ленинской комнате новой казармы. — Банкет готовить или как?

— Да вы что? Смеётесь! — замахал на него руками замполит. — Бросьте шутить! Можно подумать, что глава государства прибывает к нам на именины. Будьте серьёзными людьми. Ведь тут погореть можно. И без пламени!

— Ну и что тут такого, — поддержал Рахматуллина старпом. Зама он недолюбливал и, где только мог, совал ему в «пасть» «гайку с болтом». — Нальём Никите Сергеичу стопарик корабельного «шила», на закусь выберём жирную воблу — и дело «в шляпе».

У замполита отвисла челюсть. Его маленькие глазки испепеляли Баклашова. А тот, «добивая» замполита, так — между прочим, осведомился у врача:

— Умрихин, у вас хороший медицинский спирт есть? Неудобно потчевать такого высокого гостя каким-то суррогатом!

— А что? Хрущёв боевой генерал, на войне небось не раз пил и водку, и спирт, — вполне серьёзно подыграл старпому капитан-лейтенант Голубков. — Вот мы ему и напомним фронтовую жизнь. Ведь у нас тут война идёт ежедневно — не даром же государство год службы на атомных лодках в зачёт выслуги лет засчитывает два года.

— Ну знаете, — вскочил Аристарх, — с вами, товарищ Баклашов, мы поговорим отдельно!

Все заулыбались. Покрасневший замполит капитан 2 ранга Аристарх П.С., наконец поняв, что его разыгрывают, безнадёжно махнул рукой и сел на своё место.