— Кошмары, сир?

— Возможно. Я не знаю, — выдохнул я тяжело.

На удивление стражник был из разговорчивых: то бишь не из тех, кто при вышестоящих проглатывал язык и стоял, будто в хребет вонзили иглу. Или, быть может, мой образ так влияет? Хотя я не задумывался, как они воспринимали меня. Надеюсь, что видят во мне строгого, но справедливого.

— Сир, будь я вместо вас, спал бы крепким сном, — улыбнулся он во все зубы.

— На что-то намекаешь? — сделал я строгое лицо.

— Эммм…я…простите, сир, — замялся он.

Я широко улыбнулся и засмеялся, и он все понял.

— Подловили меня.

— Так что ты хотел сказать?

— Сир…будь у меня такая красавица жена, я бы не вылезал с постели, — снова он немного замялся, боясь, что возможно мог сказать, чего лишнего.

— Ты женат?

— Нет, сир.

— А хочешь?

— Да, сир, очень хочу! — просиял он.

— Не торопись с этим.

— Сир?

— Не все так радужно происходит, как рисует твое воображение. Ты думаешь, что она будет греть твою постель, ласкать твоё сердце своими бархатными словами, но иногда бывает так, что вы не сходитесь. Тогда твоё счастье становится твоим проклятием, от которого ты не сможешь избавиться, ибо вас держат обязательства. Так что, друг мой, не торопись. Поживи для себя.

Он молчал какое-то время, глядя себе под ноги. Размышлял.

— Сир, — наконец, заговорил он, — зачем тогда жить вообще, если нет ради кого?

— Ради себя уже мало для тебя?