— Но кто же убил Кассандру? Вы или другие, кто, возможно, играет по сценарию Уорнера?
Он нахмурился.
— Какую еще Кассандру?
Мари выглядела не менее сконфуженно.
— Вы рассказали мне все это не потому, что чувствовали себя обязанными, или потому, что вам стало стыдно, — заявил я. — А потому, что напуганы до чертиков и хотите знать, не заключил ли я соглашение с Хантером или с Уорнером, чтобы покуражиться над вами. Речь идет не обо мне. Речь снова о вас.
— А ты заключил такое соглашение?
— Нет. Но почему я? Что я вам сделал? Я работал на Питера Гранта. Продавал ваши квартиры. Я и сам хотел выбиться в люди, но все это время складывал деньги в вашу мошну. Чего я такого натворил, с чего вы решили поразвлечься, исковеркав мою жизнь?
— Мне жаль, что так получилось. Мы можем все исправить.
— Нет. Игра окончена, Тони, и теперь кто-то явился по ваши души. Я не знаю, кто эти люди, мне наплевать, но я желаю им успеха.
Я развернулся и бросился вон из зала.
За спиной я слышал шаги Джейн. Ноги у меня окаменели. Голова была пуста. Я понимал, что если не уберусь отсюда, то разные гадости так и будут происходить. Часть меня хотела остаться и посмотреть, но я понимал, что моя жизнь и без того уже разбита.
Когда мы преодолели половину лестницы, меня окликнули сверху:
— Билл!
Это была Мари. Она стояла на площадке.
— Игра еще не окончена, — сказала она. Лицо ее было искажено. — Уорнер не останавливается ни перед чем. Для него нет границ. Возвращайся домой, возьми самое необходимое и уезжай. Уезжай как можно дальше, и побыстрее.
Глава 41
Дверь внизу узкой лестницы была закрыта. Я схватился за ручку, подергал, а потом принялся колотить по двери ногами и руками, не успев понять, что уже не контролирую себя. Джейн отодвинула меня в сторону, можно сказать, деликатно, и отперла задвижку. Я распахнул дверь и вырвался в ресторан. За то время, что я выслушивал рассказ Тони Томпсона о том, как он двадцать лет разбивал чужие жизни, народу в ресторане прибавилось, и я врезался в официанта, совершенно не заметив его, несущего полный поднос напитков и закусок. Он двинулся на меня, но я просто убрал его с дороги, отшвырнув спиной вперед на столик на четверых.
Я уже был на полпути к двери на улицу, когда что-то, а скорее, кто-то привлек мое внимание. Слева от входа сидела парочка, за столиком на двоих, рядом с одним из красивых узких окон, которое выходило на зеленую боковую улочку. Женщина сидела ко мне спиной. Мужчину напротив нее я не знал — коренастый мужик в шортах и гавайской рубашке, круглое жирное лицо, короткая бородка, — тот сидел, уткнувшись в меню с таким видом, будто оно было написано на санскрите. Но женщину я узнал даже со спины. Узнал раньше, чем та издала громкий, пронзительный смешок.
И я двинулся к ним. Услышал, как Джейн сказала что-то мне вслед, но не обратил внимания.
— Привет, — проговорил я, подходя к столу.